Советник на зиму. Роман. Сергей Яковлев

что еще работало) подсказывало Несговорову, что нельзя поддаваться соблазну и бросать ее одну. Но – поддался, уговаривая себя, что идет на это ради ее же блага.

      В фойе сновали ряженые в масках и дурацких колпаках. Миловидные разносчицы в кружевных передничках предлагали морсы и мороженое. Несговоров с тоской подумал: Дашу бы сюда вместо него! Она так любит яркие представления, пышные церемонии, так была прошлый раз взволнована…

      Викланд потерялся в толпе возле гардероба. Несговоров приметил за колонной телекамеру, возле которой мелькнуло несколько отдаленно знакомых лиц. Подошел ближе.

      – Сегодня мы атакуем видных политиков города, задавая им единственный, но самый важный вопрос: что будет значить для всех нас эта победа? – говорила в микрофон рыжая ведущая. – Едва ли надо представлять нашим телезрителям Нину Мордуховну Биргер, возглавляющую Департамент культуры, кино и исторического наследия губернской администрации. Пожалуйста, Нина Мордуховна!

      Свет упал на пожилую низкорослую женщину с багровыми щечками. Несговорову показалось, что он ее где-то встречал. Пока рассеянная память наводила мосты, глаза сами искали привычное дополнение – и нашли: неподалеку стояла ухоженная моложавая дама, затянутая в серебристое вечернее платье, мило улыбаясь всем, кто с ней раскланивался. Только тут Несговоров вспомнил, где видел обеих: в этом же фойе четыре дня назад, рядом с Марантой!

      – Ни у кого не должно быть сомнений, что минувшей ночью мы пережили событие знаменательное, если не сказать эпохальное, – с апломбом говорила перед камерой Биргер, по привычке высоко задирая голову. – Терминология нас, интеллектуалов, нередко подводит, но я бы рискнула и назвала происшедшее…

      – Моего бесценного Джека убили и сожрали у меня на глазах, – послышалось за спиной Несговорова. Голос говорившего заставил его вздрогнуть. – С потрохами! Разорвали живьем в накопителе!

      – Что-то не заметно, чтобы вы особенно печалились, – возразил другой голос.

      – Как говорят в народе, нужно играть не чувство, а борьбу с ним…

      Пока сонный Несговоров успел среагировать и развернуться, собеседники отошли, и ему осталось лишь гадать, кто из двух удаляющихся солидных мужчин в черных костюмах был Кудряшовым и Кудряшов ли, вообще, это был. Но взгляд совершенно случайно наткнулся на другую пару: в углу за искусственной пальмой стояли и беседовали о чем-то Асмолевский с Кудакиным! Кудакин размашисто жестикулировал, то и дело хватая собеседника за пуговицу строгого, на френч похожего пиджака. На лице у Асмолевского гуляла кривоватая ухмылка. Несговоров устремился к ним.

      – Я из старинного судейского рода! – убеждал Асмолевского Кудакин. – Моего прадедушку так и звали: Куда-Кинь. Куда ни кинь, все клин! Хе-хе. Ушлый был старик. Оттуда и фамилия пошла…

      В этот момент в угол ударил сноп света такой силы, что Несговорову подпалило затылок и он на секунду ослеп.

      – Настоящая