Советник на зиму. Роман. Сергей Яковлев

туда, ни сюда; но пронесло и в этот раз. А какую занятную картину они являли для стороннего наблюдателя, пересекая площадь со своими тюками и мелочевкой, какой шум поднимали в помещении! По театру носилась уйма народу, но все были заняты подготовкой к вечернему торжеству, это-то, наверное, и выручило. А охрану в ожидании высоких гостей выставить еще не успели.

      Сложив вещи и обтерев вспотевшие лица, налегке отправились вниз. Несговоров считал необходимым посетить прокуратуру. Пошли вместе, потому что еще в трамвае поклялись друг другу больше ни при каких условиях не разлучаться.

      Прокуратура занимала двухэтажный малиновый особняк на углу площади, наискосок от театра. Место было тихое, да и само учреждение популярностью не славилось. Когда Несговоров с Дашей вошли в дверь, вахтер как раз пришивал пуговицу к брюкам. При виде посетителей грозно поднялся в приспущенных штанах, стал допрашивать: кто их вызвал, где повестка?

      Этот парень привык быть здесь первой и последней инстанцией. Несговоров решился на отчаянный ход:

      – Недалеко отсюда под снегом лежат трупы. В преступлении замешаны большие фигуры. Я буду говорить только с прокурором.

      Упоминание о трупах подействовало – в народе об этом, похоже, были наслышаны.

      – Второй этаж налево, – проворчал вахтер, сосредоточенно ища потерянную в недрах штанов иглу.

      В приемной грузная женщина с тяжелым серым лицом, похожая на тумбу, пудрилась перед зеркальцем. На черной двери, ведущей во внутренние покои, висела табличка с надписью: «Прокурор Постила Э. Г.»

      – Кто вас пустил?!

      – Постила знает, его предупредили, – соврал Несговоров, продолжая следовать выбранной тактике.

      – Выйдите отсюда! Сейчас охрану позову!

      – Ваша охрана еще не пришила пуговицу и гуляет без штанов, – сказал Несговоров. – Хорошо живете! В двух шагах от горы трупов. Где прокурор? Я хочу его видеть!

      – Кто там развонялся? Впусти! – прозвучал из-за двери резкий голосок.

      – «Его»! – передразнила тумба изумленного Несговорова и рывком распахнула черную дверь.

      В глубине большого мрачноватого кабинета за столом сидела миловидная девица со взбитыми на голове кудряшками. На вошедших не глянула, словно все на свете люди были ей знакомы и давно наскучили. Сесть не предложила.

      – Что случилось? – спросила отрывисто.

      – Я художник… – начал Несговоров.

      – Вижу, что не Иванов! – грубо схохмила Постила, упорно разглядывая свои ногти. – Ближе к делу.

      – Нам негде жить! – отчаянно вскрикнула Даша, потеряв надежду на растерявшегося дядю.

      – Так-то лучше, – сказала Постила.

      Она раскрыла лежащий перед ней гроссбух и круглым школьным почерком написала, громко пришептывая: «Жи-лищ-ный во-прос».

      – Собственно, жилье у меня было… У нас. – Несговоров поправился, не вполне четко представляя себе, с какой стороны эта ситуация более убедительно выглядит