Вельяминовы. Время бури. Книга вторая. Часть девятая. Нелли Шульман

а она никогда в нашей глуши не останется. Да и не любит она меня… – не выдержав, он, осторожно, поинтересовался у Меира, где сейчас Роза:

      – Маргарита заскочила, перед завтраком, проведала меня, а ее не было… – выяснилось, что Роза, с Драматургом, на армейском виллисе, объезжает фермы и монастыри, где партизаны прятали еврейских детей:

      – Она хочет всех ребятишек в Мон-Сен-Мартене пока собрать, – объяснил Меир, – под своим крылом. Потом, они, наверное, в Израиль поедут… – в этом Гольдберг был уверен так же, как в том, что Портниха снилась ему почти каждую ночь. От нее пахло сладкими пряностями, тяжелые, темные волосы падали ему на плечо. Эмиль, открывая глаза, сжимал зубы:

      – Оставь, оставь, это просто сон… – он и сейчас, подумав о Розе, почти ощутил прикосновение пухлых губ, цвета спелых ягод. Покашляв, поворочавшись в кровати, Гольдберг, сварливо, сказал:

      – Что вы… ты насчет Маргариты говорил, Меир, то весь поселок знал, что она в подвале сидит. То есть взрослые, конечно. В форте де Жу я этого не упоминал, по соображениям безопасности… – Маргарита, прискакав с Гаменом, вручила Гольдбергу знакомый ему конверт:

      – Тетя Роза сказала, что пусть к вам вернется, если вы теперь в порядке… – девочка погладила его забинтованное запястье:

      – А что в письме, дядя Эмиль… – Гольдберг и сам не знал, что там:

      – Надо его прочесть, с Маргаритой, – решил Гольдберг, – или потом это сделать? Никто не знает, что с отцом Виллемом случилось. Звезда где-то в Польше, с мужем, дети ее в Требнице, а Требниц в рейхе… – Гольдберг решил, на досуге, подумать о будущих делах, как он их называл, на востоке. Услышав, что никто, за три года, не проговорился о Маргарите, полковник Горовиц заметил:

      – Наверное, потом Израиль соберет данные о тех, кто евреям помогал, спасал их… – Эмиль отозвался:

      – Израиля нет еще, полковник… – Гольдберг, про себя, хмыкнул:

      – В конце концов, я тоже могу в Израиль поехать. Сам по себе, Портниха здесь не при чем. У меня есть военный опыт, он пригодится подпольщикам. Портниха вообще об этом знать не обязана. Может быть, мы столкнемся… – Эмиль, сердито, напомнил себе:

      – Не навязывайся. Евреям нужно свое государство, а твои… – Монах поискал слово, – переживания, никому не интересны… – он был рад, что Портнихи нет в городке: «Меньше ее видеть придется. Хотя она бы ко мне и не зашла…»

      Армейский врач, тоже еврей, сказал, что в Мон-Сен-Мартен, с тыловыми частями, приедут капелланы:

      – Католик, и раввин Эйхорн, – объяснил ему коллега, – если здесь еврейских сирот соберут, он пригодится… – по словам доктора, кости в правой руке Эмиля, хоть и срослись кое-как, но не нуждались в дальнейшем лечении:

      – Подвижность не ограничена, – заметил Хоффман, – организм ко многому может притерпеться… – о таком Гольдбергу рассказывать было не надо.

      – Но вы и стреляли, и оперировали этой рукой… – с нескрываемым