Соло на ундервуде. Соло на IBM. Сергей Довлатов

молча прячет свою обратно в тайник.

      Михаила Светлова я видел единственный раз. А именно – в буфете Союза писателей на улице Воинова. Его окружала почтительная свита.

      Светлов заказывал. Он достал из кармана сотню. То есть дореформенную, внушительных размеров банкноту с изображением Кремля. Он разгладил ее, подмигнул кому-то и говорит:

      – Ну, что, друзья, пропьем этот ландшафт?

      К Пановой зашел ее лечащий врач – Савелий Дембо. Она сказала мужу:

      – Надо, чтобы Дембо выслушал заодно и тебя.

      – Зачем, – отмахнулся Давид Яковлевич, – чего ради? С таким же успехом и я могу его выслушать.

      Вера Федоровна миролюбиво предложила:

      – Ну, так и выслушайте друг друга.

      Беседовали мы с Пановой.

      – Конечно, – говорю, – я против антисемитизма. Но ключевые должности в российском государстве имеют право занимать русские люди.

      – Это и есть антисемитизм, – сказала Панова.

      – ?

      – То, что вы говорите, – это и есть антисемитизм. Ключевые должности в российском государстве имеют право занимать ДОСТОЙНЫЕ люди.

      Явились к Пановой гости на день рождения. Крупные чиновники Союза писателей. Начальство.

      Панова, обращаясь к мужу, сказала:

      – Мне кажется, у нас душно.

      – Обыкновенный советский воздух, дорогая.

      Вечером, навязывая жене кислородную подушку, он твердил:

      – Дыши, моя рыбка! Скоро у большевиков весь кислород иссякнет. Будет кругом один углерод.

      Был день рождения Веры Пановой. Гостей не приглашали. Собрались близкие родственники и несколько человек обслуги. И я в том числе.

      Происходило это за городом, в Доме творчества. Сидим, пьем чай. Атмосфера мрачноватая. Панова болеет.

      Вдруг открывается дверь, заходит Федор Абрамов.

      – Ой, – говорит, – как неудобно. У вас тут сборище, а я без приглашения…

      Панова говорит:

      – Ну что вы, Федя! Все мы очень рады. Сегодня день моего рождения. Присаживайтесь, гостем будете.

      – Ой! – еще больше всполошился Абрамов. – День рождения! А я и не знал! И вот без подарка явился…

      Панова:

      – Какое это имеет значение?! Садитесь. Я очень рада.

      Абрамов сел, немного выпил, закусил, разгорячился. Снова выпил. Но водка быстро кончилась.

      А мы, значит, пьем чай с тортом. Абрамов начинает томиться. Потом вдруг говорит:

      – Шел час назад мимо гастронома. Возьму, думаю, бутылку «Столичной». Как-никак у Веры Федоровны день рождения…

      И Абрамов достает из кармана бутылку водки.

      Романс Сергея Вольфа:

      Я ехала в Детгиз,

      я думала – аванс…

      Вольф говорил:

      – Нормально идти в гости, когда зовут. Ужасно идти в гости, когда не зовут. Однако самое лучшее – это когда зовут, а ты не идешь.

      Наутро после большой гулянки я заявил Сергею Вольфу:

      – Ты ужасно себя вел. Ты матюгался, как сапожник. И к тому же стащил зажигалку у моей приятельницы…

      Вольф