Рахиль. Андрей Геласимов

сидеть в его шляпе?

      – Он меня ненавидел.

      – Послушай, – она устало опустила руки. – У меня сегодня был очень тяжелый день. Я занималась стряпней, я встречала гостей, я готовилась к тому, что придешь ты, и у меня начнутся неприятности. Пойми, тебя ненавидело столько людей, что тебе уже должно быть все равно, если у тебя на голове вдруг окажется шляпа кого-нибудь из них.

      Я надел шляпу и посмотрел в зеркало. Получилось весьма и весьма. Дядя Гарик любил выглядеть эффектно.

      – А помнишь, как он упал со стула? – сказал я. – Говорил о чем-то важном и так размахивал руками. А потом – хлоп! – и сидит под столом. Мы так смеялись.

      – Я не смеялась.

      – Смеялась-смеялась.

      – Я повторяю тебе – я не смеялась.

      – Да ладно, перестань тогда. Сама чуть не лопнула от хохота. А бедный дядя Гарик сидел с такими испуганными глазами, и в руках у него была вилка.

      Она старательно хмурила брови, делала строгий взгляд, но в итоге не удержалась.

      Когда мы отдышались от смеха и я перестал кашлять, а она вытерла слезы с лица, я снова посмотрел на нас в зеркало.

      – Что еще? – настороженно сказала она, заметив мой взгляд. – Других больше нет. Или в этой – или пойдешь домой.

      – Надо же, – медленно сказал я. – К себе вот такому я уже абсолютно привык. И даже не представляю, что может быть как-то иначе… Но вот… с тобой вдвоем… Все это выглядит не так… Не так привычно…

      – Два старичка? – усмехнулась она.

      – Не знаю… Нелегко объяснить… Видимо, жизнь прошла…

      – Ха! – сказала она. – Студенткам своим про это мозги забивай. Жизнь прошла только у моего папы.

      Она помолчала и махнула рукой.

      – Пошли к остальным. А то подумают, что мы неизвестно чем тут с тобой занимаемся.

      То, о чем я хотел с ней поговорить, так и осталось не обсужденным.

* * *

      – Я так люблю, когда вы рассказываете, – сказала Дина. – Даже мурашки бегут. Смотрите.

      Она потянула вверх рукав платья.

      – Вот, видите? Расскажите еще.

      Я встал с кресла и подошел к окну.

      – Это длинная история. И на улице уже темно. Тебе пора возвращаться, а то Володька будет скучать. Странно, что он не позвонил до сих пор…

      – Он никогда вам не звонит.

      – Знаю… Глупо, что я это сказал. Хочешь, я тебя провожу?

      – Я сама, – сказала она и тяжело встала со своего кресла. – Мне надо еще в магазин.

      – Я могу не подниматься… Только до подъезда с тобой дойду.

      – Не надо. Володька будет кричать… А мне потом уснуть трудно. Я так нервничаю, как дура, когда он кричит, и потом ребенок в животе полночи шевелится. То пятка, то локоток. Я один раз коленку нащупала… Кажется…

      Мы помолчали.

      – Ну, пойдем, – сказал я. – Мне надо папиросы купить. До магазина с тобой дойти можно?

      – А вы что, курить начали?

      На улице опять шел снег. Вокруг фонарей вращались мохнатые конусы. Некоторое время мы шагали молча, прислушиваясь к неожиданной тишине. Первой заговорила Дина.

      – Мне