Рахиль. Андрей Геласимов

ждете?

      – Не знаю, – сказала она. – Денег на УЗИ нет. И в очереди долго сидеть, а я часто в туалет бегаю. Но Володька хочет мальчишку.

      – Володька всегда много хочет.

      Год назад, например, ему хотелось, чтобы я умер. Так и сказал: «Чтоб ты сдох». Импульсивный мальчик. Впрочем, не знаю, как бы я сам себя вел, если бы мой отец отколол такой номер.

      – Наталья Николаевна сказала мне постирать…

      – Она тебе звонила? – я даже не дал ей договорить.

      – Да, вчера вечером. Пришлось сказать Вере Андреевне, что звонил однокурсник.

      – Вчера вечером?

      Значит, заранее все было решено. Даже насчет стирки побеспокоилась. А говорила, что ей нужно время.

      «Не мучай меня. Я сама запуталась. Мне надо решить».

      До утра времени попросила. А сама вечером уже позвонила Дине, чтобы я тут не сидел один с грязным бельем. Как Кощей Бессмертный. Интересно, кто ему стирал, когда от него уходили жены? Или не уходили? Что-то он там прятал от них в своем хитром яйце, и они из-за этого с ним оставались. Опять мифология.

      – По форме живота можно определить, – сказал я.

      – Да? – у нее глаза стали круглые.

      – Только я не помню, какая форма что должна означать. У тебя какая форма?

      Она встала напротив зеркала и прихватила рукой широкое платье сзади. Живот обозначился, как гора.

      – Большая форма, – сказала она. – Очень большая.

      – Значит, девочка.

      – Почему? – она, не оборачиваясь, смотрела на меня в зеркало – как я там сижу сзади нее на диване и даже рукой от усталости пошевелить не могу.

      – Потому что вам, девочкам, всегда больше всех надо.

* * *

      На самом деле я точно знал, кто там сидит у нее в животе. И дышит через пуповину.

      – Пойми, – сказала по телефону Люба. – Все твои проблемы оттого, что ты наполовину еврей. И твой сын наполовину еврей. И твой внук… Или это будет внучка?

      – Не знаю, – сказал я. – У них нет денег на УЗИ.

      – Вот видишь. Ты даже не знаешь пол своего внука.

      – Я знаю, что это будет наполовину еврей.

      – Ха! – коротко выдохнула она на другом конце провода.

      Я, собственно, женился на ней когда-то из-за этого «ха!». Она, разумеется, не хотела и сопротивлялась, потому что она никогда ничего не хотела и всегда сопротивлялась, но я был очарован этим звуком. Не мог ничего поделать. Хотя разница в возрасте составляла почти десять лет. Не в ее пользу.

      А может, наоборот, в ее.

      Потом, когда уже пожили вместе и я упоминал о ней в ее отсутствие, меня всегда удивляла массивность слова «жена». «Моя жена ставит чайник на крышку сковороды, когда жарит курицу». Или – «у моей жены точно такое же платье». Как будто говоришь о великане. А на самом деле ее платье всегда было на два-три размера меньше того, которое обсуждалось. И полный чайник был тяжеловат для ее руки. Но такова природа слов. Некоторые из них придуманы для маскировки. Поэтому требуется усилие, когда говоришь «жена». Чтобы не воспринимать это как другие. Те, кто ее не видел.

      – Ты