Мария Башкирцева. Дневник. Мария Башкирцева

человек кажется забывчивым и равнодушным именно потому, что любит.

      Хотела бы я верить романам.

      Мне скучно и хочется спать, и в этом состоянии мне хочется видеть Пьетро и слышать его рассуждения о любви. Мне хотелось бы видеть во сне, что он тут, мне хотелось бы видеть хороший сон. Действительность опасна.

      Мне скучно, а когда мне скучно, я становлюсь очень нежна.

      Когда же наконец кончится эта жизнь тоски, разочарований, зависти и огорчений!

      Когда же наконец буду я жить, как бы мне хотелось! Замужем за человеком очень богатым, с громким именем и симпатичным, потому что я вовсе не так корыстолюбива, как вы думаете. Впрочем, если я не корыстолюбива, то тоже из эгоизма.

      Это было бы ужасно – жить с человеком, которого ненавидишь. Ни богатство, ни положение не могли бы удовлетворить меня. О Боже мой! Святая Дева Мария, помоги мне!

      6 мая

      Знаете, я безумно хотела бы видеть Пьетро.

      Сегодня вечером я даю праздник, каких уже много лет не видела улица de France. Вы, может быть, знаете, что в Ницце существует обычай встречать май, т. е. вешать венок и фонарь и плясать под ним в хороводе. С тех пор, как Ницца принадлежит Франции, обычай этот постепенно исчезает; во всем городе едва можно было видеть каких-нибудь три-четыре фонаря.

      И вот, я даю им rossiqno; я называю это так потому, что Rossiqno che vola – самая популярная и самая красивая песня в Ницце.

      Я велю приготовить заранее и повесить посреди улицы громадную махину из ветвей и цветов, украшенную венецианскими фонариками.

      У стены нашего сада Трифону (слуга дедушки) было поручено устроить фейерверк и освещать сцену время от времени бенгальскими огнями. Трифон не чувствует под собой ног от радости. Все это великолепие сопровождается музыкой арфы, флейты и скрипки и поливается вином в изобилии. Добрые женщины пришли пригласить нас на их террасу, потому что я и Ольга смотрели одни, со ступенек деревянной лестницы.

      Мы отправляемся на террасу соседей – я, Ольга, Мари и Дина, потом становимся посреди улицы, созываем танцующих и с успехом стараемся возбудить оживление.

      Я пела и кружилась с остальными, к удовольствию добродушных горожан Ниццы, особенно людей нашего квартала, которые все знают меня и называют «mademoiselle Marie».

      Не будучи в состоянии делать что-нибудь, я стараюсь быть популярной, и это льстит маме. Она не смотрит ни на какие издержки. Особенно понравилось всем, что я пела и сказала несколько слов на их наречии.

      В то время как я стояла на лестнице с Ольгой, которая ежеминутно дергала меня за юбки, мне очень хотелось произнести речь, но я благоразумно удержалась, – на этот год… Я смотрела на пляску и слушала крики, совершенно замечтавшись, как это часто бывает со мной. Когда же фейерверк закончился великолепным «солнцем», мы вернулись домой – среди ропота удовлетворения.

      7 мая

      Я нахожу известное удовлетворение в разумном презрении ко всему человеческому роду. По крайней мере, не поддаешься иллюзиям. Если Пьетро забыл меня – это кровное оскорбление, и вот еще одно имя на моих табличках ненависти и мщения…

      Нет,