Трагедии. Перевод Юрия Лифшица. Вильям Шекспир

    Сбивает безоружного Приама.

            Не в силах этого перенести

            Бездушные громады Илиона:

            С ужасным шумом грузно оседает

            Полусожженный храм. И цепенеет

            Оглохший Пирр, застыв, как истукан,

            И обо всем на свете позабыв;

            И обнаженный меч в его руке

            Над сединой Приама зависает,

            Как бы увязнув в воздухе густом.

            Но точно так же, как перед грозой

            Покровы беспокойной тишины,

            Надетые природой полумертвой,

            Удар молниеносный в клочья рвет,

            Разбив на части небо, – так и Пирр,

            Очнувшись, мстительно напрягся и…

            Ни разу молот мастера-Циклопа,

            Сработавшего Марсовы доспехи,

            Не ухался с неистовством таким

            На наковальню, как залитый кровью

            Меч Пирра на Приама.

            Продажная Фортуна! Покарайте,

            О боги-небожители, ее!

            Переломайте спицы в колесе

            И бросьте в преисподнюю ступицу,

            Как демона с небес!»

      ПОЛОНИЙ. По-моему, несколько длинновато.

      ГАМЛЕТ. Это укоротят с вашей бородой заодно. – Не слушай его. Все, кроме разнузданных танцев и скабрезных историй, его усыпляет. Продолжай, пожалуйста. Теперь давай о Гекубе.

      ПЕРВЫЙ АКТЕР. «Кто б увидал

            Средь улиц посрамленную царицу…»

      ГАМЛЕТ. Что-что? «Посрамленную средь улиц»?!

      ПОЛОНИЙ. Вам не нравится? А по-моему, неплохо.

      ПЕРВЫЙ АКТЕР. «О если бы кто видел, как она

            Снует босая, пламя заливая

            Горючими слезами; что венцом

            Ей служит плат, а платьем – одеяло,

            На лоно, изнуренное от родов,

            Навитое впотьмах. Кто б это видел,

            Тот ядом бы насыщенную речь

            Обрушил на беспутную Фортуну.

            А если бы присутствовали боги

            При том, как Пирр у бедной на глазах

            Четвертовал, злорадствуя, супруга,

            И слышали ее утробный вой, —

            Хоть дела нет им до людского горя, —

            Померкли бы небесные глаза

            В потоке слез, и боги б содрогнулись!»

      ПОЛОНИЙ. Смотрите, на нем лица нет и на глазах слезы. Велите ему перестать, милорд.

      ГАМЛЕТ. Ладно, закончишь в следующий раз. – Проследите, мой милый, чтобы актеров приняли как положено. Слышите? Давать им все, что ни спросят. Ибо они – воплощенная часть истории. Вы заработаете злую эпитафию посмертно, если обидите их при жизни.

      ПОЛОНИЙ. Милорд, они получат ровно столько, сколько заслуживают.

      ГАМЛЕТ. Черт возьми, приятель! Несколько раз по столько! Кто из нас, получив заслуженное, унесет ноги? Похлопочите о них, как о самом себе. Чем меньше у них заслуг, тем больших почестей заслужит ваша доброта. Забирайте их.

      ПОЛОНИЙ. Прошу вас, господа.

      ГАМЛЕТ. Идите, друзья, идите. Пьесу мы послушаем завтра.

      (ПОЛОНИЙ