Имаго. Тьма придет на рассвете. Элен Фир

обратно в больницу? – спросила Джи, смачивая носовой платок и прижимая его к моему лбу. – Лекарства, покой…

      – Нет-нет, – я попятилась, – нет. Я здорова! Наверное, это аллергия…

      – Холли до смерти испугалась, – грустно сказала Джи, глядя на себя в зеркало.

      Я перевела взгляд на своё отражение и вздохнула: страшнее рожи не сыскать. Благодарно улыбнувшись Джи, я отняла ее руку с платком от своего лба и похлопала по плечу.

      – Пойдем. Сделаем вид, что ничего не произошло.

      Рука об руку мы вышли в зал, игнорируя язвительные насмешки вслед и едкие взгляды. Холли и впрямь выглядела бледной. Я с лёгким спазмом в желудке заметила одинокого червя на её бумажной тарелке.

      Час от часу не легче.

      – Думаешь, ребёнку можно смотреть так много этого?

      – От пары мультяшек вреда не будет, – я усмехнулась, глядя, как Холли подпевает пирату из заставки «Губки Боба».

      Рада видеть её такой. И все же было что-то таинственное в этой девочке; сидящая во фланелевой пижамке в обнимку с Тином, весело поющая и разговаривающая с игрушкой, она казалась милой. Но каждый раз, как она оборачивалась, я видела уже знакомый хищный блеск глаз,

      Красные глаза прямо надо мной!

      а потом понимала, что мерещится: обычные голубые глазки маленькой девочки. Я устало потёрла лоб, и Джи подозрительно покосилась на меня.

      Стационарный телефон заверещал, и я сняла трубку:

      – Алло?

      – Это Джейкоб, – в телефоне раздался его тусклый невыразительный голос. – Я заеду через десять минут.

      – М-м-м… – я кивнула Холли, чтобы та переодевалась. – Мы ждём.

      Не успела я попрощаться, как он повесил трубку. Так странно. Словно я разговаривала с мертвецом, дозвонившимся с того света.

      – Ну вот, а я не успела посмотреть мультики! – причитала Холли, натягивая полосатые гетры. – Дома мне их не разрешают много смотреть…

      – Ну, ты чего, – Джи подошла к ней с расческой и принялась заботливо приглаживать длинные светлые волосы. – Родители просто заботятся о тебе, киска. Моя мать не пускала меня гулять вокруг дома до девяти лет!

      – Это ужасно, – Холли вздохнула. – А заплети мне «рыбий хвостик»?..

      – Конечно.

      Джи могла казаться строгой, но Холли вила из неё верёвки. Иногда мне казалось, что у неё над всеми есть какая-то странная власть.

      Телефон зазвонил вновь, и я сбросила вызов. Холли уже стояла на пороге со своим кожаным рюкзачком на спине и с волосами, заплетенными так искусно, что они, казалось, заиграли новыми искорками.

      – Идем, милая, – я подтолкнула её и махнула Джи. – Я скоро вернусь.

      – Ага, – девушка лукаво подмигнула, что означало «пойду, достану пивко». Холли с любопытством взглянула на нее, потом на меня и прыснула в кулачок.

      – Лив, – сказала она, когда лифт помчался вниз. – Звони почаще. Я не могу быть с родителями – они меня совсем не любят… Не покупают