Имаго. Тьма придет на рассвете. Элен Фир

утро? Я чуть склонила голову набок, присматриваясь ко времени на часах над дверью в пустую палату. Двенадцать.

      – Оливия? – раздался севший голос.

      Скосив глаза, я постаралась за трубками, торчащими из носа, увидеть говорящего. На стуле рядом с койкой сидела Джи. Бледная, с запавшими глазами, она смотрела на меня с нескрываемым облегчением и некоторым недоверием, будто уже не ожидала увидеть мое пробуждение, а голубые глаза блестели от слез.

      – Джи, – прошептала я, – что со мной?..

      – Я зашла утром, чтобы поговорить, и нашла тебя в постели, окровавленную, – она шмыгнула носом и убрала прядь волос с моего лица. – Ты лежала с открытыми глазами, и я уже думала, что…

      Джи отвела взгляд и закусила губу, борясь с нахлынувшими эмоциями. Я устало прикрыла глаза. Если бы она не пришла, я была бы уже мертва. Джи снова спасла мне жизнь – на этот раз на самом деле.

      – Там был ещё кто-то? – тихо спросила я.

      – Что? – Женевьева склонилась надо мной. – Что ты сказала, милая?

      – В моей квартире, – я повысила голос, – был кто-то еще?..

      – Больше никого, – она покачала головой, – только ты и огромное количество крови. Неужели столько смогло натечь из тебя?

      – Это не только моя кровь. Там был…

      Вампир.

      – …Алекс.

      – Кто? – Джи нахмурилась. – Кто это?

      – Помнишь того парня в баре? В «Давилке»…

      – Это который глаз с тебя не сводил?

      – Да… Вчера мы встретились в клубе. И я его пригласила к себе, – я не стала упоминать про странный магнетизм, почти чары, исходящие от него. – Мы занялись сексом… а потом он уку…

      – Что?

      – …ударил меня ножом в шею, – поправилась я. – Я оглушила его лампой по башке, но, видимо, он пришёл в себя и сбежал. Сколько прошло часов с тех пор, как ты меня нашла?..

      – Часов? – Джи моргнула. – Прошло три дня, милая.

      – Что?! – я вздрогнула. – А как же показания?

      – Допрос провели прямо тут, – грустно ответила Джи, – я рассказала обо всем. Миссис Таун тоже подтвердила, что ты не могла быть убийцей – ты была дома. Так что они сняли все обвинения – весомым аргументом к этому выступило ещё и то, что ты лежала в больничной койке почти при смерти.

      Я выпустила воздух из лёгких, и он вышел с тоненьким свистом. Какое облегчение – теперь я официально не только не убийца, так ещё и сама жертва. Рана саднила, и я протянула руку, свободную от катетеров, к шее. Пальцы нащупали странную бороздку, кажущуюся чужеродной на теле.

      – Тебе наложили швы, – заметила Джи. – Однако пришлось накладывать их дважды – в первый раз отчего-то они расползлись…

      Расползлись? Я обмерла, бездумно трогая шов. И как часто такое случается в медицинской практике?.. Желание скрыть то происшествие от Джи показалось плохой идеей, и я, мысленно проклиная себя за язык без костей, произнесла:

      – Он укусил меня.

      – Ты же