Сказания новой Руси. Рассказы, сказки, памфлеты, эссе. Геннадий Мурзин

традиция.

      Вот и сегодня. Только-только Похлёбкин петух оторался, возвещая деревне о наступлении нового дня, как на пороге – он, Похмелкин, стало быть.

      – Привет, соседушко! – излишне бодро выкрикнул Похмелкин. Не дождавшись чего-нибудь ответного, прошел вперед, к столу, сел и сложил руки на коленях. Жена Похлёбкина, баба неприветливая к таким гостям, покосилась, хмыкнув, отошла к печи, где неоправданно демонстративно загремела посудой.

      В молчании прошло минут пять. Мужики сидели по разные стороны стола и смотрели друг на друга.

      Паузу оборвал все-таки гость.

      – Вчерась, слышь-ка, всенародный праздник труда был.

      – Это, понимаете ли, не повод, – по-свойски проворчал хозяин, – по утрам шляться.

      – Радуйся, слышь-ка, соседушко…

      Похлёбкин проворчал.

      – Радости, понимаете ли, полные штаны.

      – Радуйся, слышь-ка, соседушко, – упрямо повторил Похмелкин и закончил присловьем. – Ранний гость, слышь-ка, – до обеда.

      – Утешил, понимаете ли… Чего приперся в такую рань-то, а?

      – Так… это… Сказал: праздник вчерась, слышь-ка, был.

      – Набуздырялся, понимаете ли? – коротко хохотнув, несколько злорадно спросил Похлёбкин.

      – И, слышь-ка, хорошо так… Теперь, – он постучал кулаком по башке, – трешшыт-гудыт. Будто тыща чертей шабаш устраивает… Может… Это… Слышь-ка, найдешь чего-нибудь, а?

      Похлёбкин отрицательно мотнул головой.

      – Э, милый: такое добро, понимаете ли, и у меня надолго не застаивается.

      – Да?.. Беда, слышь-ка… Значит, не полечишь? По-суседски…

      – Нет.

      – Жаль… Ох-хо-хо… А головёнка-то трешшыт… Может, слышь-ка, плеснешь хоша бы капустного рассольчика? Хороший у тебя рассольчик… лечебный…

      – Тыщу раз говорил: наваристая и густая, на мясном бульоне похлёбка – вернейшее, понимаете ли, средство борьбы с главным мужицким недугом. Выхлебаешь чашку – как рукой снимет. Может, налить?

      Похмелкин резко отрицательно замотал головой.

      – Не хочу! Не надо! Дай лучше рассольчика и поболе.

      Похлёбкин принес полнёхонький литровый ковш и поставил перед гостем. Тот дрожащими руками схватил и одним махом выпил. Облизнувшись, крепко крякнув, встал.

      – Хо-ро-шо!.. Я, слышь-ка, пойду, что ли… Баба, пожалуй, обыскалась.

      – Иди с Богом. Но насчет похлёбки все-таки подумай, понимаете ли… Не в пример полезнее.

      Чувак-эsэмэsник

      12.56. Начало Его очередного утомительного дня.

      Не успел как следует продрать шары и по-настоящему стряхнуть с себя сонливость, а рука долговязого и белобрысого любимца маменьки автоматом уже тянется в сторону прикроватной тумбочки, где лежит скучающий без работы навороченный смартфон, подарок на его недавние именины, подарок динозавров-предков.

      Чувак-Димка набивает эсэмэску: «Привет. Как. Классно оторвались». Отправляет. Ждет. Получает ответную эсэмэску от своей чувихи-Ритуськи: «Круто». Он: «Повторим». Снова отправляет.

      Это