Сказания новой Руси. Рассказы, сказки, памфлеты, эссе. Геннадий Мурзин

Это – с нравственной точки зрения. А с правовой, того хуже, кража личной собственности граждан – уголовно наказуемое деяние, предусмотренное статьей сто сорок четыре Уголовного кодекса РФ.

      Девушка, откинув голову, расхохоталась. Расхохоталась не притворно, а совершенно искренне.

      – Что тут смешного? – удивленно спросил Астафьев. – В твоем положении должно быть не до веселья.

      – Вы думаете?

      – Конечно. Обычно мало радости испытывают доставленные в управление внутренних дел области.

      – Только – не в моем случае.

      – Почему? Чем отличается твой «случай» от других? Типичное воровство.

      Девушка не ответила. Она сама спросила:

      – Вы подумали, что я сожалею о сделанном? – девушка снова расхохоталась. – Как вы ошибаетесь!

      – Но факт, что сожалеешь.

      – Да, сожалею, но не о том.

      – Тогда – о чем?

      – О том, что взяла портмоне, не исследовав его содержимое. Времени было достаточно. Никуда не спешила. Как обычно… Но в этот раз…

      – «В этот раз»? – зацепился Астафьев. – Не значит ли, что подобный случай в вашей биографии не первый?

      Девушка подозрительно осмотрелась. Увидев, что ни один из мужчин ее слова не записывает на бумагу, успокоилась.

      – Прежде чем я продолжу беседу, хочу с вами договориться вот о чем: все, о чем пойдет речь, не для протокола, ясно?

      – Наташа, стыдись! Ты нам выставляешь условия?

      – Именно вам. Как я поняла, это действительно не допрос, а лишь беседа. Иначе – был бы здесь следователь. Следователя нет, и не может быть, так как у вас нет оснований для возбуждения уголовного дела

      – Заблуждаешься, – возразил Корепанов. – У нас достаточно оснований для возбуждения уголовного дела…

      – У вас – да. У следователя – нет.

      Астафьев язвительно заметил:

      – Подкованная… Юная особа разъясняет нам уголовно-процессуальный закон.

      – Почему бы и нет? Короче, ребята, или вы соглашаетесь с моим условием, или я умолкну, – она сделала короткую паузу, потом махнула рукой. – Впрочем, это неважно. Все равно откажусь от всего, если вы попытаетесь воспользоваться моей откровенностью, так как наш разговор не имеет никакой юридической силы.

      Астафьев удивленно смотрел на девушку.

      – Такая молодая и такая уже опытная… Наташа, скажи, ты уже имеешь судимости?!

      – Бог миловал. Надеюсь, что и впредь также…

      – Хорошо, Наташа, ты права: содержание нашей беседы останется между нами… скорее всего… Но гарантировать, что Бог и на сей раз избавит тебя от исправительной колонии, не могу…

      – Вы – не можете, а я – могу.

      – Ты меня удивляешь все больше и больше.

      – То ли еще будет, – ответила, вновь расхохотавшись, она. Потом, посмотрев на офицеров с откровенной снисходительностью, продолжила. – Я вам должна объяснить основные принципы моей работы – в случае, который вас интересует, а также во всех других…

      – Сколько