Мои аллюзии. Дарина Грандж

что в конечном итоге умру".

      – Точно! – И вот она – долгожданная, лёгкая, едва заметная улыбка, в существование которой мне с трудом верилось. Неужели он полагал, что я узнаю Amber Run – Fickle Game?

      – Чтобы продолжать говорить на эту тему, нужно что-то покрепче кофе. – Он такой самодостаточный и просветлённый, что я чувствую себя тупой до безобразия, хочется поскорее закрыть тему. У меня всё куда проще и прозаичнее. Нужно время, чтобы переварить всё сказанное и услышанное, отойти от эйфории. Дорасти, что ли, до его уровня, как месяц ущербный до полнолуния. Ерзаю на скамейке. "Будда" продолжает смотреть на меня, изучая. В нём есть интеллект и психологическая зрелость – как по мне, самое сексуальное, что только может быть в мужчине.

      – Welcome to the planet, welcome to existence, everyone's here, everyone's here, everybody's watching you now, everybody waits for you now, what happens next, what happens next, I dare you to move. (Добро пожаловать на планету, добро пожаловать в существование, все здесь, все в сборе, все наблюдают за тобой, все ждут тебя, что будет дальше, что будет дальше, я призываю тебя пошевеливаться.). – Его глаза сверкают блеском циркония, и в этот миг он невероятно красив.

      – Эту песню я тоже знаю. – Он едва дёргает головой, мол, "неплохо".

      – Не улетай. Напьёмся, – с лёгкостью предлагает самодовольный и самоуверенный эрудит. У него для себя явно уготован мотив Gavin DeGraw – I Don't Want To Be.

      Улыбаюсь его бредовой идее, прозвучавшей слишком убедительно и правдоподобно.

      – Вы опять издеваетесь, да?

      – Нет, вообще-то говорю совершенно серьёзно, – потягиваясь, заявляет он и садится ближе, облокачиваясь локтями на стол. – К тому же, я набросал пару мелодий, нужно чтобы ты их послушала. И давай на "ты". – Меня охватывает чувство восторга. Мы всё же разговариваем? Клеится? Нечто странное и несуразное, но клеится?

      – Ты же из тех, кто водит крутую тачку и медленно жуёт жвачку. – Моё наблюдение отражается блеском в его смеющихся глазах. – С чего ты вдруг переменился?

      – Честно? – Игрок… Глупо было бы ждать от него честности.

      – Я никогда ни о чём не прошу, тем более о честности, но буду признательна, если на этот раз обойдёмся хотя бы без сарказма. – Хмыкает.

      – У тебя занятные поведенческие паттерны. Ты мне даже нравишься. – Сердце предательски ёкает наивностью, разум не верит ни единому слову и бунтует.

      – Не нужно громких заявлений. И ещё, какую бы игру ты не затеял, уверяю, в конце неё твоя стойкая убежденность в моей доверчивости рухнет.

      Задумывается и делает такой вид, словно считает сколько будет 678 возвести в 9 степень.

      – Допустим. Но я не делал громких заявлений. Сейчас объясню. Представь, появляется загадочная мрачная леди со странным акцентом. Сначала она, как фокусник, вытаскивает непонятно откуда мою музыку и заставляет меня вспомнить то, о чём я старался забыть и навсегда надеялся оставить в категории "пережитки прошлого". Более того, она делает на меня ставку. Бесит, знаешь ли. – Хитро прищуривается на правый глаз и игриво повышает тон голоса. Готова слушать этот бархат тембра бесконечно и наблюдать за его обладателем не отрываясь. – Потом снова