Замогильные записки Пикквикского клуба. Чарльз Диккенс

на определенном плане.

      – Спальня Винкеля подле моей комнаты, – сказал м‑р Топман. – В настоящем положении, разумеется, ему никак не растолкуешь, чего мы хотим; но я знаю, что в чемодане у него прекрасная фрачная пара платья. Можно, я думаю, распорядиться и без него: вы наденете его костюм, a потом, после бала, я опять могу уложить его вещи на свое место, так что он ничего не будет знать.

      – Гениальная мысль! – воскликнул незнакомец. – Чудесный план… странное положение, черт побери… четырнадцать фраков в дорожных ящиках… должен занимать чужой фрак… Неприятно!

      – Надобно теперь купить билеты, – сказал м‑р Топман.

      – Разменивать соверен не стоит хлопот… бросим жребий, кому платить… Так, так… вон она как юлит… женщина, блистательная женщина… Вам платить, – говорил незнакомец, – когда брошенная монета катилась по столу. М‑р Топман позвонил, заплатил за билеты и приказал подать свечи. Через четверть часа незнакомец уже рисовался в блистательном костюме м‑ра Натаниэля Винкеля.

      – Это новый форменный фрак, – сказал м‑р Топман, когда незнакомец охорашивался перед зеркалом. – Он сшит в первый раз после изобретения формы для нашего клуба.

      Говоря это, он рекомендовал гостю обратить внимание на большие вызолоченные пуговицы с портретом м‑ра Пикквика и с буквами: П. К.

      – Портрет этого старика?.. Хорошо, очень хорошо! – сказал незнакомец. – A что значат эти буквы: П. К.?.. Платье краденое, а?

      М‑р Топман пришел в сильное негодование и поспешил объяснить тайну девиза.

      – Талия немного коротка, – говорил между тем незнакомец, повертываясь и кривляясь перед зеркалом. – Форма похожа на почтамтскую… фраки там наобум, без мерки… Неисповедимые предопределения судьбы… у всех малорослых людей длинные фраки… у великанов – короткие!.. Все навыворот в этом мире.

      Когда, наконец, все приведено было в совершеннейший порядок, м‑р Топман и его товарищ пошли наверх, в бальные залы.

      – Ваши фамилии, сэр? – спросил швейцар.

      М‑р Треси Топман приготовился исчислить свои титулы; но незнакомец остановил его.

      – Не нужно фамилий, – сказал он швейцару, и потом прошептал на ухо Топману, – не годится объявлять имен… почтенные фамилии в своем кругу… не могут произвести эффекта в публичных местах… лучше инкогнито… джентльмены из Лондона, знатные путешественники!

      Дверь отворилась, и знатные путешественники вошли в залу.

      То была широкая и длинная комната, освещенная восковыми свечами в хрустальных канделя брах. Скамейки, обитые малиновым бархатом, стояли по всем четырем сторонам. Музыканты живописной группой на хорах, и кадрили симметрически были расположены в два или три ряда танцующих пар. В смежной комнате стояли карточные столы, и две пары старух, с таким же числом почтенных джентльменов, уже сидели за вистом.

      По окончании