У врага за пазухой. Марья Коваленко

вздрагивает и сжимает ладони в кулаки. Точь-в-точь как делали мои мальчишки до прихода в секцию.

      – Милая, нам нужно поговорить, – не глядя на меня, хрипит мужеподобное недоразумение.

      – Сейчас не могу. У меня интервью.

      – Ты можешь хоть раз поставить свою идиотскую работу на второе место?! – Чувак, похоже, или совсем не знает эту женщину, или уже успел принять на грудь.

      – Паша… Я занята, – змеей шипит Кира.

      – Если нужно, могу помочь, – вмешиваюсь я.

      – Спасибо, не нужно. Справлюсь.

      – Вообще-то это моя жена!

      Любой нормальный мужик в такой ситуации свалил бы в закат, но этот малахольный оказывается настоящим идиотом.

      – Незаметно, чтобы она горела желанием с тобой общаться.

      – Да ты, блядь, вообще кто такой? Очередной пуп земли, который считает, что имеет право учить жизни?

      – Паша, можешь уйти?!

      Кира отворачивается от мятого, снова включает диктофон и всем своим видом показывает, что готова заниматься лишь работой.

      – Я чудом нашел тебя! Был недалеко отсюда, и программа GPS, та самая, которую ты просила поставить, показала, что твой телефон рядом.

      – Послушай, мне неинтересно, как ты меня нашел. Я сейчас ра-бо-та-ю! – Последнее слово Самсонова произносит по слогам, как для глухих.

      – Вчера все неправильно закончилось. Ты даже не дала мне объясниться.

      – Паша… – Кира опускает голову на грудь, делает тихий вдох и исподлобья обреченно смотрит на меня: – Он ваш. Надеюсь, предложение еще в силе.

      Никогда не был любителем семейных сцен, никогда раньше не вмешивался. Однако сейчас не раздумываю. Махнув рукой официанту, я указываю на недомужа, и уже через несколько секунд двое крепких парней уносят эту «неприятность» в сторону выхода.

      – Не спрашивайте! – опережая все вопросы, произносит… нет, не акула – мышка.

      – И в мыслях не было. – Демонстративно поднимаю руки вверх. – Вы попросили убрать мусор, я убрал.

      – Спасибо. – К ассортименту масок, которые я сегодня видел на лице Самсоновой, добавляется новая. Теплая. С оттенком благодарности. – А сейчас давайте займемся интервью.

      Словно не доверяет больше диктофону, Кира прячет его в сумочку и достает самый обычный бумажный блокнот.

      Дальше все до банального просто и скучно. Я сливаю всю необходимую информацию на Китайца. Она записывает, задает уточняющие вопросы. Будто следователь, который хочет поймать на лжи, вслух играется с некоторыми моими фразами и ждет согласия.

      К окончанию завтрака мы оба так устаем от этого блица, что допиваем кофе в полной тишине. По-хорошему, нужно отпустить ее… домой, на работу или к мятому. Но когда встаем, я придерживаю за руку.

      – Вы хотели добавить что-то еще? – Кира скомканным жестом заправляет волосы за уши. Обезоруживает своей простотой.

      – Да.

      Между нами меньше метра. У нее муж. У меня до хрена срочных дел и железное правило: «Никаких отношений». Что тут можно добавить?

      – Вот… – тяну присмиревшую акулу