У врага за пазухой. Марья Коваленко

и дорогая кофемашина.

      – Ах, кабине-ет! – Девушка растягивает губы так широко, что, кажется, они вот-вот лопнут.

      – Так как найти вашего босса?

      Не отпускает ощущение, что тупая здесь именно я.

      – А очень просто! – вмешивается парень. – Прямо по коридору. Там у него и приемная, и кабинет, и… в общем, все.

      Он снова смотрит на свою коллегу, словно оба общаются взглядами.

      – Спасибо.

      Происходящее напоминает цирк. Ни секунды не хочется здесь задерживаться, поэтому сразу же иду в указанном направлении. Прохожу десять шагов по ярко освещенному коридору, открываю одну дверь, затем другую. А после замираю от внезапного приказа:

      – Мягче нужно быть! Танцуй его! Вначале обними… покрепче! Теперь вали! – командным тоном произносит Вольский.

      Не понимая, куда я попала, открываю рот и осматриваюсь.

      Это точно не кабинет! Не приемная! И не тренажерный зал для мажоров! Вместо рядов с гантелями и беговых дорожек здесь мягкий пол. Вместо фитнес-моделей и потных качков – дети! Мальчишки лет по десять-двенадцать. В боксерских перчатках, шлемах и с горящими глазами.

      – Кажется, у нас гости, – гремит все тот же голос, и я наконец оживаю.

      – Здравствуйте. Вы назначили встречу. – Останавливаю свой взгляд на массивной мужской фигуре в центре зала.

      Местный босс тоже в перчатках, в такой же, как на мальчишках, майке, только своего размера, и без шлема. Мистер Тестостерон во всем своем великолепии.

      – Подождите пару минут. Скоро закончу. – Это не предложение. Приказ. И отнюдь не детям.

      В обычной ситуации я не стала бы слушаться. Ни за что! В журналистике, как в уголовном розыске, ждать и мучиться должна вторая сторона, иначе толка не выйдет. Но Вольский не позволяет возразить.

      Распорядившись, он тут же подзывает к себе ближайшего мальчишку и продолжает тренировку. Не обращая на меня никакого внимания, показывает удары, заставляет оттачивать подножки, устраивает мини-спарринги с каждым из своих учеников.

      Никогда не любила подобный спорт, не понимала родителей, которые отдают любимых чад в боксерские секции. А сейчас не могу отвести взгляд.

      Вольский двигается совсем не так, как боксеры в телевизоре, – он похож на огромную пантеру. Осторожную и опасную. Каждый удар рассчитан с ювелирной точностью. Каждый блок будто непрошибаемая стена.

      Ярослав завораживает как питон Каа в мультике про Маугли. На мгновение даже ощущаю себя тем самым бандерлогом – готова слушать и исполнять. Какой-то древний табунный инстинкт! Раньше этот мужчина на меня не действовал, а теперь словно обухом по голове.

      Из гипноза выводит сам Вольский.

      – Со мной на сегодня все! – кивает он парням. – Остались скакалка и отжимания. С этим справитесь сами.

      – Ярослав Борисович, спасибо, – хором разносится по залу.

      – Работайте!

      Вольский поворачивается ко мне. В карих глазах что-то нечитаемое. То ли пожары, то ли костры святой инквизиции.

      – А вы ждите здесь. Сейчас поедем!

      Как и в первый раз, он