У врага за пазухой. Марья Коваленко

же крикнул, чтобы валила к машине. Рыкнул так, что любая другая даже пикнуть не посмела бы. Бежала бы, сверкая пятками. Только где «любая», а где эта, со сбитыми настройками?

      – А ну собралась! – Я притягиваю это трясущееся чудо к себе. – Не реветь.

      – Это бухгалтер, да? – Кира трусливо смотрит за мое плечо и не сопротивляется.

      – Он самый. Был, – подтверждаю с досадой.

      – И он мертв?