Твердислав, княжич с острова Руяна. Денис Владимирович Морозов

окрики.

      – Домша, ты что тут устроил? – Велибор ткнул в купца пальцем.

      – Я не виноват! Это все дикая тварь. Она меня покалечила, – принялся ныть купец, показывая всем прокушенную ладонь.

      – Ты волка сам разозлил, – не остался в долгу Твердислав.

      – А если б он покусал коня? – Домажир вышел на середину площади и принялся ораторствовать, как актер на сцене. – Святовит не перенес бы такого поругания. Он наслал бы на нас голод, мор и заразу. Ярополчич нарочно привел зверя, чтобы народ запугать. Только знай, злыдень: нас не запугаешь. Мы все равно будем кричать за того, за кого велит сердце.

      – Как тебе в голову пришло привести волка на вече? – присоединился к нему Будогост.

      – Гери ест из моих рук. Он никого не обидит, если его не трогать, – возразил Твердислав.

      – Уведи своего зверя подальше, – сурово сказал Велибор. – И сам уходи.

      – Может, по третьему кругу пройтись? – вылез вперед Хотовит.

      – Погляди на коня! Он сам не свой. Такого поругания древних обычаев на моей памяти еще не бывало, – с гневом ответил ему Велибор.

      Рогволоду удалось сдержать скакуна – тот больше не бросался на людей, но все еще метался по площади. Комья земли вылетали из-под его копыт.

      – Сгинь, чтоб глаза мои тебя больше не видели! – велел княжичу волхв.

      Толпа расступилась перед Твердиславом, образовав проход. Он взял Гери за холку и повел его к выходу.

      – Ты нарочно натравил волка, чтобы не отдавать пояс, – крикнул Будогост ему в спину. – Но знай – вернуть его все же придется, и княжий стол займет кто-то другой.

      – Придется, если только я сам в князья не пройду, – бросил Твердислав через плечо.

      Сторонники Мечислава и Домажира осыпали его издевательствами и принялись улюлюкать ему вслед. Он поторопился убраться подальше, взобрался на земляной вал, возвышающийся над Арконой, и устроился на его склоне. Гери сел рядом и виновато ткнулся мордой хозяину в грудь.

      – Ничего-ничего, – погладил его княжич. – Пояс мы все-таки сохранили. А там, если на то будет небесная воля, и батюшка придет в себя.

      С высоты вала Аркона была видна, как на ладони. Вечевая площадь расстилалась перед ним, как сцена перед амфитеатром. Гул толпы и горячие споры доносились до его слуха, как будто он был зрителем на галерке театра.

      Рогволод успокоил коня и увел его в храм. Велибор простер руки к народу и заговорил:

      – Это было знамение. Боги все же явили нам свою волю. Конь принадлежит Святовиту, зато волк – зверь Перуна.

      Во времена Первотворенья царь Перун поднял Руяну со дна моря. Он хотел, чтобы наш остров превратился в райский уголок, в котором народ будет процветать. Но Чернобог воспротивился ему и породил исполинского змея, который охватил остров кольцом. Людей и скотину, живших на острове, змей пожирал, а новых переселенцев отпугивал. Люди взмолились Перуну и попросили его о защите. Тогда громовержец надел свои блистающие доспехи, взял молоньи-блиставицы, сел на белого коня и выехал на облака. Впереди него