Черешни растут только парами. Магдалена Виткевич

могу в это поверить, – мотала я головой.

      С одной стороны, меня переполняла радость и ожидание неизвестной красоты. А с другой – я жалела, что не смогла приехать сюда с пани Стефанией.

      – У меня совесть нечиста, что я радуюсь, – сказала я тихо. – Я не должна радоваться. Этот дом мой только потому, что ее больше нет среди нас. Хотя, наверное, она хотела бы видеть меня счастливой.

      На этот раз Марек вошел со мной внутрь и внимательно все осмотрел. Ну вот, теперь он мог убедиться, что в доме был ремонт. Стены покрашены, на кухне новый кафель. К счастью, камин и изразцовая печь остались в целости и сохранности.

      – Еще тысяч двадцать придется здесь вложить. Если не больше, – оценил он.

      – Я вложу.

      – Может, не стоит? – засомневался он.

      – Почему не стоит? – удивилась я.

      – Может, лучше продать его таким, какой он есть? – Он открыл шкаф под раковиной и осмотрел установку.

      – Но я не хочу продавать его! – крикнула я.

      – Как это не хочешь? – удивился он. – А чего же ты тогда хочешь?

      – Не знаю, я об этом еще не думала, – помотала я головой. – Но я не могу его продать!

      – Почему не можешь? – Марек совсем не понимал меня.

      – Потому что это место было для нее важно, – сказала я просто.

      – Это сентиментальность. Что ж, бывает. Мне всегда казалось, что ты не такая сентиментальная.

      Он испортил мне настроение.

      – Да ладно, Зося, не злись. Жизнь – она ведь разная бывает, и с домом и без дома. Просто я прошу тебя подумать, что для тебя лучше.

      – Представляешь, пани Стефания всегда говорила мне: «Умножая имущество свое, ты умножаешь заботы свои». Кажется, я только сейчас понимаю, что она имела в виду… Может, сдать его в аренду? Или переехать сюда жить? – Я дерзко взглянула на Марека.

      – Сюда? Жить? А как же работа?

      – Работа не волк, в лес не убежит.

      – Да черт с ним, с этим волком… Я тебя о другом спрашиваю – ты чего, на самом, что ли, деле думаешь перебраться сюда? Ведь это очень непрактично.

      – А ты бы скучал?

      – Ну а как же, ты еще спрашиваешь. Конечно, скучал бы.

      Я прижалась к нему, он поцеловал меня. Вдруг скрипнула дверь.

      – Стефания, ты здесь? – раздался мужской голос.

      Я вскочила с дивана. На пороге стоял пожилой господин и всматривался в темноту комнаты.

      – Я не Стефания, я Зося, – протянула я мужчине руку. – Зофья Краснопольская.

      – Анджей Репекк. – Он крепко пожал мою руку и улыбнулся. – Вот, значит, какая ты, Зося. Стефания много о тебе рассказывала. Она не приехала сейчас?

      Я словно окаменела.

      – Нет… Пани Стефания… Пани Стефании больше нет в живых…

      – Как это? Что значит «Стефании нет в живых»? – Он взглянул на меня, на Марека. – Моя Стефания? Нет в живых? Ведь все было так замечательно. Мы же собирались строиться вместе.

      Он вдруг схватился за сердце, облокотившись о стену. Через некоторое время