Наказать и дать умереть. Матс Ульссон

почему? – удивилась Эва.

      Честно говоря, эту версию я и сам не успел продумать как следует. Даже странно, что так поспешно ее озвучил.

      – Может, потому, что Томми играл такой паршивый блюз, – пошутил я. – Мне приходилось сталкиваться с любителями блюза по работе. Умом они не отличаются, зато фанатично преданы жанру. Среди них попадаются настоящие экстремисты. Бен Ладен младенец по сравнению с ними.

      Эва Монссон рассмеялась.

      – Где сейчас Санделль? – спросил я. – Можно поговорить с ним?

      – Нет, к нему не пускают никого, кроме адвоката. И газет ему не дают, по крайней мере тех, где пишут о его деле. Все мы ждем неизвестно чего, в результате до сих пор ничего не нашли и ничего не знаем. Но Санделля нельзя держать за решеткой до второго пришествия, и скоро его, так или иначе, придется отпустить. И все-таки почему вы думаете, что убийца метил в Санделля?

      – Не знаю, это всего лишь предположение.

      – А вы давно с ней встречаетесь?

      Я опешил:

      – С кем?

      – С той, из «Бастарда». Вы ведь приехали в Мальмё ради нее – так всегда начинается. А теперь наезжаете сюда постоянно…

      Я хотел сказать, что это не ее дело, но сдержался, боясь навлечь на себя еще большее подозрение. Впрочем, теперь мне было все равно, что говорить.

      – Мы не встречаемся, – возразил я Эве. – А почему это вас так волнует?

      – Вовсе нет, – улыбнулась она. – Я просто пытаюсь составить целостную картину. Проехать шестьдесят миль ради женщины, с которой даже не собираетесь встречаться. Не слишком логично, вам не кажется?

      – Мне кажется, это не лучшая тема для разговора.

      – Разумеется, вы ведь весь вечер просидели в травмпункте.

      – Вы туда звонили?

      – Да, я чертовски въедлива. И у вас был при себе гитарный футляр.

      Последнее замечание я оставил без комментариев и попросил счет.

      – Жаль, что здесь не подают печенье с предсказаниями, – заметила Эва, пока я возился с банковской картой. – Говорят, в Америке так принято.

      – Говорят? Вы ни разу там не были?

      – Не пришлось, – вздохнула она.

      – Кто из шведов не был в Нью-Йорке! – поразился я.

      Она печально покачала головой:

      – Кроме того, я боюсь разочарований.

      – В чем?

      – Не знаю.

      – Вы верите в эти глупости? Это же все равно что читать гороскопы.

      Она пожала плечами.

      – Когда я работал в газете, сам их писал, – продолжал я.

      – Шутите?

      – А как, вы думаете, это делается? Приходит астролог и смотрит на небо в бинокль?

      – Ну… не знаю… должно же быть у человека специальное образование…

      Я махнул рукой:

      – Одна дама вздумала как-то на меня пожаловаться, утверждала, что ни одно мое предсказание не сбылось. Тогда наш джаз-обозреватель ей ответил: «А вы видели, какое сегодня небо? Там же пасмурно, ни одной звезды». И она купилась. Собственно, меня не удивило, что мой гороскоп ей не подошел.