Не навсегда…. Анна Лис Савкина

собственных слов.

      – А мы не за Альтова, ― Грановский наконец посмотрел на собеседника, ― мы за его идеи. Иначе мы бы не лучше монархистов были. А раз уж ты тех сволочей своими считаешь, то и отвечать за них ты будешь, ― он отложил в сторону готовый револьвер. ― Вы шесть моих солдат положили, и ещё двое, может, до завтра не дотянут.

      – Стало быть, для меня ты наган начистил? ― Кир попытался растянуть губы в улыбку и крепче сжал кулаки предательски дрожащих рук.

      – Много чести патроны ещё на тебя тратить, ― Грановский достал из мешка свёрнутую рулоном широкую тканевую ленту с небольшой петлёй на конце. ― И чем же тебе Альтовские идеи не угодили? ― накинув петлю на большой палец правой руки, он несколько раз обернул тканью запястье, затем ладонь. ― Читал его хоть?

      – Читал. И Торока, и Барельского читал, ― наблюдая за тем, как собеседник обматывает кисть, пропуская ленту поочередно между пальцами и возвращаясь к основанию ладони, Кир понял, что его будут бить, скорее всего – долго и сильно.

      – Даже Барельского? ― с наигранным удивлением переспросил Грановский. ― И что же?

      – Он не призывал отнимать у людей честно нажитое. Он писал, что надо общество менять, тогда все и сравняются. А Альтов всё вывернул: рубит ноги тем, кто выше, растягивает тем, кто ниже, и думает, что люди благодарны будут, ― голос Кира стал громче и увереннее, страх немного отступил.

      – Не вывернул, а ускорил. А по Барельскому всем вообще надо сидеть и ждать, пока придёт какой-то справедливый властитель, всех избавит от гнёта и произвола, а после в сторону отойдёт. Это тебе тогда с серебряными по пути, за справедливым монархом, ― закрепив обмотки, он несколько раз сжал и разжал кулак.

      – А я и не по Барельскому думаю. Я теперь сам по себе и за свои идеи.

      – Ну что-ж, ― Грановский поднялся и, обогнув стол, неторопливо приблизился к пленному, ― …свои идеи ты будешь разве только червям продвигать…

      Первый удар в лицо едва не сбил Кира с ног. Он пошатнулся, навалился на стену и почувствовал кровь на губах. Второй удар всё-таки вывел его из равновесия. Он болезненно зашипел, упав на больной локоть, и тут же задохнулся от пинка в живот. Инстинктивно подтянул колени к груди, пытаясь закрыться. Взявшись двумя руками сзади за ворот тулупа, Грановский буквально вытряхнул Кира из него, только рукава держались на связанных запястьях.

      Войдя в раж, Грановский бил ногами без разбора. Перед расплывающимся взором Кира то и дело вспыхивали угли тёмно-карих глаз. Тело превратилось в один скованный комок боли.

      Наконец Грановский запыхался, его широкий лоб блестел от пота. Опустившись на колено, взял Кира за ворот и ещё раз ударил в голову. Перед глазами вспыхнули искры, и всё потемнело…

      Выплеснутая в лицо ледяная вода вернула Кира в сознание. Он глубоко вдохнул и закашлялся. Взгляд его сфокусировался на Грановском. Тот пил воду из эмалированного ковшика, обмотки на руке были запачканы кровью, лицо не выражало совершенно ничего. Но, стоило ему встретиться со взглядом Кира, как тёмные глаза вновь хищно сверкнули. Выдохнув, Грановский