Забытые всеми. Елена Серебрякова

Адрес напишите, – Иволгин вызвал дежурного и попросил принести чая и сладости.

      Семен Живилов опоздал на 10 минут. Иволгин в расчете на прослушку из разговора вставил в беседу воспоминания о своем сыне – Алексе Вернере. Считал необходимым еще раз напомнить о нем, как о сотруднике абвера. Цель была достигнута, но совершенно неожиданно прозвучал сказ из военных времен.

      – Как ты знаешь, немцы уперлись в Осовец, как разъяренный бык в закрытие ворота. Ни влево, ни вправо, ни на север, ни на юг. По бокам непроходимые болота. 14 сентября провели первый штурм. Постучали в ворота, а мы их не открыли, да еще наподдали по первое число. 15 февраля, на следующий год, уже не стучали, разбежались и ударили со всего маха. А ворота опять не открылись. И снова они получили по сусалам. И что тогда? Знаешь?

      – Знаю. Применили газы. Мы называли «войной из-за угла» или «воровской войной».

      – Те события получили еще одно название – «Атака мертвецов».

      – Нет, не слышал.

      – Когда газы развеялись, вокруг оказалась гора трупов. Немцы пошли в атаку. Даже не в атаку, они шли на прогулку, добивать тех, кто чудом остался жив. И вот идет стена, ухмыляющихся тварей, лыбятся, про меж собой шутки метают и, вдруг трупы зашевелились. Встали и пошли в контратаку. Кучка героев в кровавых одеяниях супротив стены, вооруженных наглецов. Сначала враги остановились, потом начали отступать и потом как побежали прочь!

      – Ты что, все это видел?

      – Я наблюдал в героскоп. Эх, выпить нету, а то помянули бы Серегу Очкасова! Сидел в укрытии и не выдержал, выскочил и устремился за мертвецами, и сгинул сам.

      – Да, ладно! Я его видел в марте 1917, говорил, как с тобой.

      – Вань, ты что, ненормальный? Я его видел мертвым, он у нас в крепости воздухоплавателями командовал, разведку проводил. Он добыл сведения, где немцы установили баллоны с хлором, хотели накрыть их артиллерией, да не доставали наши пушки до того места.

      – Хорошо, что поминать не стали. Очкасов жив, это точно, – твердо заявил Иволгин.

      Расстались уже ближе к 17 часам, но Васьянова в назначенное время не появилась.

      Глава четвертая

      В этот день в 17–20 заявилась мадам Морель. Ее привел в кабинет помощник месье Бертрана. Иволгин не стал делать удивленное лицо и уж тем более интересоваться причиной непредвиденного визита. Доброжелательно улыбнулся и предложил чай с печеньем. Катрин отказалась, даже не сняла свою дорожную накидку, только присела на стул. Очень разборчиво, чеканя каждое слово, произнесла:

      – Уважаемый Иван Алексеевич, не все вчерашние гости сообразили подать заявки. Прошу вас съездить со мной в галерею и завершить благородное полезное дело. Вас там люди ожидают.

      Тут Иволгин вспомнил про Марфу Замятнину. И скорее всего речь идет именно о ней. Но зачем такая хитрость? Катрин приехала сама, приглашает к себе, очень похоже на конфиденц. Другой вопрос, как к этому отнесется Хартманн, тем более само приглашение не подразумевает присутствия Кондратьева. Иволгин нажал на кнопку и вызвал помощника.

      – У нас незапланированный визит