Ванечка и цветы чертополоха. Наталья Лазарева

за правду он толкует? «Что случилось-то?» – спрашиваю. «Убил, говорит, Ваньку Машкиного. Сам к ней пошёл. Вызывай милицию, говорит». Я руками всплеснула, давай переодеваться. Сама в рукава никак попасть не могу.

      – «Ты сходи позвони, а я пойду смотреть, что там творится», – я Клаве сказал и пошёл в сад к нам. Иду, смотрю, ничего не вижу. Вижу только навроде как трава помята. Потом шёл-шёл, вижу, бурьян весь потоптан, и парень лежит лицом вниз, пятно на спине тёмное, нож в спине аж по рукоять. А на руке, неловко так она в сторону отогнулась, синяк длинный. Смотрю на этот синяк, а сам чувствую, как внутри меня ярость поднимается и клокочет. Парень-то у Машки хороший. Душа-парень-то. Думаю: «Всё, конец тебе Тимка. Убью. Даже разбираться не стану что, как, почему». Отправился за ним к Марье. Не знаю, что он у неё делал, как ей рассказывал. Потом вышел на ступеньки и запер её на замок в доме. А как сошёл, так тут я его и встретил. Начал я его бить, а сила уже не та. Не могу с ног сбить. Бью, и полегче как будто становится. Тут Марью заметил в окне. Смотрю на Тимку, на сопли его кровавые. Нельзя так, думаю. Начал взашей толкать его на двор, к огороду, чтобы с глаз её убрать. А дальше он и сам пошёл, что я уже еле за ним поспевал. «Прости, бать, прости», – твердит. А что мне этим его «прости» делать? Как к парню подошли, я ещё ему пару оплеух влепил. Тут Клава показалась. Посмотрела на нас так, что у меня руки тут же опустились. «Пойдём, отец, домой», – позвала. Я глядь на Тимку, а он тоже как в воду опущенный стоит.

      Захар Платонович замолчал.

      – Но, я смотрю, – сказал следователь, – он вам помогает вовсю. Не лентяй самовлюблённый он у вас.

      – Нет, знамо дело, нет, – подтвердил отрицанием Захар Платонович. – Он всё делает, всегда помогает. И слушает, самое любопытное, нас. Но никогда не отчитывается. Сделал, да и всё тут.

      Евгений Фёдорович посмотрел внимательно на обоих родителей. «Да, не просто быть родителями!», – подумал он, но вслух сказал вот что:

      – Любезные, я вам должен всё-таки сказать то, что вам будет не совсем приятно услышать о своём чаде. Вы готовы? Им совершено ещё одно преступление: Тимофей Захарыч соблазнил и имел неоднократные половые сношения с Олесей Елоховой. Как я понимаю, дочкой своего хорошего приятеля или даже друга, которая вполне годится и ему в дочери.

      – О, нет… Олесю?.. – прошептала потерявшая голос и цвет лица мать.

      Отец ничего не сказал, только нахмурил брови и закусил нижнюю губу.

      – Вот такие вот вилы в бок, – вздохнул Евгений Фёдорович.

      – Постойте! – забасил Захар Платонович. – Ну, это ничего. Может, он жениться собирается на ней? Что ж, она девица ничего себе, самый сок! Я, например, могу парня в этом понять. Послушайте, какую я вам историю про себя расскажу и супругу мою законную Клавдию Семёновну Глухову, урождённую Орехову, как мы впервые встретились.

      Клавдия Семёновна, услышав это заявление, встала с места тихонечко и бесшумно вытекла в сени.

      Захар Платонович, заметив провожающий его законную супругу взгляд следователя, объяснил:

      – Не любит она этой истории.