Право на меч. А. Л. Легат

вывел скакуна из денника, накинул уздечку на крюк и через миг появился уже с попоной и седлом.

      – Нет, погоди, – я придерживал Карего в деннике, – ты что, убегаешь? Со мной?..

      Оказалось, что Рут еще и умеет быстро седлать коней. Во мне роились вопросы:

      – Но почему?

      – Потому что из-за твоих хороших друзей, – огрызнулся Рут, – мне больше не жить в Криге!

      Я почувствовал себя последним дерьмом.

      – А. Ох. Я не хотел. Я не…

      – Выводи коня и кончай извиняться.

      Я послушал его. Рассеянно вывел Карего наружу, прихватил попону. Повозился в поисках седла в полумраке.

      – Тебе стоило мне все прямо сказать, – зачем-то добавил Рут. – И куда раньше…

      Вместо того чтобы найти свой дом, я отнял старый у приятеля, сам того не желая. И это – меньшая из моих проблем. Что-то казалось забытым. Не рубаха, не запасные сапоги. Что-то больше, важнее. Опаснее.

      Сьюзан! Я распахнул глаза, прихватил Рута за рукав. Едва слышно сказал:

      – Погоди, я должен вернуться. Ненадолго, так, предупредить…

      Лицо приятеля выражало такую степень возмущения, что и Саманья бы с ним не потягался в лучшие годы. Рут не сказал – процедил:

      – Что же, ну, пойдем! Пойдем спасать Сьюзан Коул, так? – Я вжал голову в плечи. – Девчонку, отец которой выпустит потроха и Симону, и Варду, и всей их ораве, стоит ей уронить слезинку. Девчонке, которая…

      Рут нахмурил брови и покачал головой, быстро седлая скакуна.

      – А нет, и правда, отличная идея! Я думаю, ее папаша тебя прекрасно защитит, когда ты явишься ночью на порог их владений.

      Я совсем смутился и поправил дорожную сумку на плече. Посмотрел на вороную, которую еще недавно пытался мне продать старик.

      – Это… э-э… твоя кобыла?

      – Хер с небес и сучья лапа, – вздохнул Рут. – Займись своим мерином и попробуй наконец проснуться!

      VII. Все схвачено

      Кобыла Рута плелась куда охотнее, чем мерин.

      Облака не скрывали луну, и, возможно, только благодаря этому никто из нас еще не свернул шею в темноте.

      Я оглядывался на Криг и не знал, на кого больше злюсь: на Варда, на обстоятельства, злодейку Воснию или на себя, дурака.

      Позади меня ждали бандиты Симона, долги перед семейством Лэнгли и одна несносная воснийка. Все остались там и не отправятся следом. Рядом плелся только Рут – и то лишь потому, что теперь живет без дома и заработка. Моими трудами. Прочистив горло, я заметил:

      – Я не мог иначе.

      Приятель вздохнул и не ответил. В его молчании мне слышался укор. Я чуть поторопил Карего, чтобы поравняться с ним.

      – Чего стоит моя жизнь, Рут, если я ни черта не способен сделать самостоятельно?

      У приятеля появилось то удивительно скучное выражение на лице, различимое и в полутьме.

      – Как по мне, все мы таковы.

      – Пф. Оправдания! – вспылил я. – Дешевые отмазки. Так всю жизнь можно просидеть в канаве, ожидая счастья…

      Зашуршала ткань – Рут то ли почесался, то ли пожал плечами.

      – Или на цепи, – добавил я и зевнул.

      – Проехали. –