Властелин 5. Кто был никем. Сергей Николаевич Дергунов

включился в доклад жандармского начальника на словах:

      «… за это время в пределы Российской империи вернулись 149 человек, состоящих в различных революционных организациях. В том числе 42 члена «Земли и воли», 39 анархистов, 12 чайковцев, 11 петрашевцев, 4 нечаевца. Принадлежность остальных не установлена. Однако, установлено, что 131 человек из этих вернувшихся фигурировал в списках, якобы участников восстания в Герцеговине, предоставленных в 1875 году австрийской стороной».

      – Почему якобы, Николай Владимирович? У вас что, есть какие-то сомнения?

      – У меня всегда сомнения, государь, пока сведения не станут достоверными.

      – И когда же они для вас станут достоверными?

      – Когда я получу подтверждение, хотя бы еще из одного источника.

      – Какого, например?

      – По этому поводу у меня есть предложение, ваше величество.

      – Что за предложение?

      – Нам надобно внедрить в каждую революционную организацию своих агентов. Тогда мы бы все знали наверняка об их деятельности и об их руководстве. Кроме того, мы бы заранее узнавали о всех их планах и могли предотвратить беззаконие и беспорядки.

      – Хорошо, Николай Владимирович, изложите эту идею в письменном виде и доложите завтра на Государственном совете.

      – Слушаюсь, ваше величество.

      – А скажите, их что действительно так много?

      – Кого, государь?

      – Ну этих ваших петрашевцев-нечаевцев?

      – Этих, как раз, немного, ваше величество. Сейчас у них в моде «Земля и Воля» и Бакунин со своим анархизмом.

      – Хорошо, жду вас завтра на Совете.

      Но на состоявшемся на следующий день Государственном совете идеи Мезенцева не нашли отклика. Они показались присутствующим настолько незначительными, что не стоило отвлекать на них внимание. Все внимание членов совета было приковано к другой теме – теме войны с Османской империей.

      Военный министр Милютин Дмитрий Алексеевич в своем эмоциональном докладе обрисовал ужасающую картину страданий балканских народов после подавления турками восстаний в Герцеговине и Болгарии.

      – Если сейчас Россия останется в стороне, то все в мире решат, что мы испугались, а с теми, кто боится войны, никто не считается, – завершил он свой доклад.

      Слово взял канцлер Горчаков.

      – Скажите, Дмитрий Алексеевич, со сколькими государствами сейчас Россия готова воевать? – задал он неожиданный вопрос.

      – Простите, Александр Михайлович, но при чем здесь это? Мы ведь обсуждаем войну с османами, – возразил министр.

      – При том, что, как только мы введем войска на Балканы, нас немедленно объявят агрессорами и ополчатся против нас. Британия и Австрия только и ждут этого момента.

      – Я читал английские газеты, – продолжал спорить Милютин, – так вот, они пишут: куда смотрят русские, когда их братьев славян режут целыми селами. Несомненно, что общественное мнение в Англии целиком на стороне балканских народов. А после резни, устроенной турками в болгарском селе Батак, этот факт