Слишком поздно для «прости». Ольга Емельянова

кроме, как пронестись мимо.

      – Даунтаун – это не территория Герра, его ребята не посмеют спорить с местными копами. А знать о том, что копы на самом деле неместные им совсем необязательно.

      – хорошо, грузовики остаются в тупике, чтобы быть найденными утром. Наши копы умчатся в родной район. Но водителям надо ещё выбраться из каменного мешка… Причём сделать это незаметно и для людей Герра, и для людей Риччи…

      – здесь всё просто. Нам поможет крупнейшая сеть Нью-Йорка.

      Когда грузовик издал последний выхрип и замер, Коннор тяжело повалился на сидение – его словно догнала тёмная удушливая волна, завернула в мутные вихри, поглотила под собой. В спасительном ничто уже не надо было бежать, спасаться, там не было изувеченных лиц ни в чём не повинных охранников, и гулкого потока выстрелов тоже не было. Только усталость, да дурнота, из которой, однако, Риверу кто-то упрямо тащил.

      – Да что б тебя! Вставай, разлёгся!

      Физиономия Билла показалась в кружении пятен перед глазами не сразу, а когда черты его, наконец, стали резкими, Коннор смог разглядеть только как напарник зло сплёвывает в сторону и уходит из зоны видимости. Пришлось стаскивать себя с сидения и грандиозным усилием воли выбрасывать ноющее каждой частичкой тело из кабины. Во дворе было тихо. Пахло мочой, откуда-то издалека доносились сирены. Билл копошился где-то в ногах, отодвигая тяжёлый металлический люк в сторону. Плечо резко вспыхнуло болью от мерзкого запаха, который двинулся на них из отверстия вместе с плотной завесой пара.

      – Добро пожаловать домой, мистер! – ухмыльнулся Билл, свесив ноги в люк. Прыжок, и коренастый боксёр, чиркнув плечами по ободу, ушёл в канализацию. Путь к большим деньгам, как оказалось, идёт совсем не через тернии…

      24 ноября. Нью-Йорк

      10:23

      Per aspera ad astra – поразив итальянский квартал феноменальным знанием латыни, Кэмерон Эванс запрокинул голову так, что хрустнули позвонки: иначе и не разглядишь далёкий шестой этаж, с которого начал свой полёт Джузеппе Мартини, распластанный сейчас у ног детективов в крайне неудобной позе. Судя по тому, что вместо окошка в раме зияла пустота с битым стеклом по краям, путь к небу убиенный проложил собственной головой, а судя по владельцам квартиры… Впрочем, здесь мысли детектива терялись, то ли натыкаясь на букет местных ароматов, то ли путаясь в тряпках, развешенных над головой. Эванс всегда боялся встретить пенсию в гнилом углу со связкой бытовых преступлений за плечом: ни тебе гордой гибели на посту маршала южного штата, ни перестрелок, ни громких дел с повешением мафиози. Рутина однажды перекроет дыхание крепче удавки, коп кончится как сотни таких же стариков, вот и вся недолга. И убьёт его даже не бездарность финальных титров, но тот яркий старт, с которого начинал самый юный рейнджер Теннесси, гроза преступного мира с блестящим жетоном на груди. От едких воспоминаний запершило в сухой глотке, пришлось присосаться к горлышку в рукоятке дубинки,