Ловцы душ. Яцек Пекара

чтобы еще его и любил. Кто ж мечтает о том, чтобы играть роль пешки на шахматной доске политики – на доске, за которой сидят циничные игроки. Но большинству из нас остается лишь эта роль. И Мордимер Маддердин, смиренный слуга Инквизиториума, не мог надеяться, что когда-нибудь все изменится.

      – Кроме того, я вышлю вам сто бутылок наилучшего вина, которое, как я заметил во время последней нашей встречи, пришлось вам по вкусу, – пообещал он с улыбкой.

      – Покорнейше благодарю, ваша милость, – ответил я, подумав, что, возможно, сумею его и полюбить.

      Он склонился над столом и потрепал меня по щеке.

      – Если тебе надоест Инквизиториум, тебе всегда будут рады у меня.

      – Покорнейше благодарю, ваша милость, – повторил я, понимая, что эти слова ничего не значат.

      Он глянул на меня внимательней.

      – Слово шляхтича – не дым, – сказал, будто отгадав мои мысли. – Ваши обеты – легки, словно туман под порывом ветра, наши – тяжелы, как свинец.

      И тогда я понял, что он говорит правду.

      – Покорнейше благодарю, ваша милость, – сказал я в третий раз, но на сей раз знал, что он понял – я говорю искренне.

      Однако я надеялся, что вовек не наступят такие времена, когда я пожелаю сменить службу Святому Официуму на службу польскому магнату.

Эпилог

      Меня пригласили к альмосунартиям. Я же показал письмо Айхендорффу и спросил, как посоветует мне поступить.

      – Трудно сказать, Мордимер, – отозвался тот наконец. – Я ведь действительно не знаю, зачем ты сюда прибыл, а также что именно и по чьему поручению делал. – Он поднял руку в знак того, чтобы я не протестовал и не прерывал его. – Но если Сфорца против тебя, значит, мы – с тобой. Быть может, этого и мало, но как по мне – достаточно, – усмехнулся. – Если ищешь моего совета, – продолжил он, – то дам его. Иди к альмосунартиям, облачившись в официальные одежды инквизитора, я же пошлю с тобой шестерых для охраны.

      – Полагаешь, если отправлюсь туда один…

      – Не знаю, – перебил он меня. – Зато знаю, что доставать тебя из подземелий – штука куда более сложная, чем не допустить, чтобы ты туда попал. Пока же никто не осмеливался нападать на моих людей. И уж поверь, братья получат четкие указания, как им следует поступать, если вдруг что-то пойдет не так.

      – Спасибо, Лукас, – сказал я искренне. – Весьма тебе благодарен.

      – Что же нам еще делать, как не держаться один другого? – ответил он, а потом повернулся к окну. – Приближаются времена, когда станет ясно, кто друг, а кто враг. И я надеюсь, в эти времена мы окажемся по одну сторону баррикад.

      – Я никогда не посмел бы в том сомневаться, – сказал я.

      Лукас хорошо выбрал инквизиторов, которые должны были меня сопровождать. Все были высокими, плечистыми и бородатыми. Бог свидетель, не хотелось бы мне сражаться против этой шестерки…

      У калитки я показал письмо, и альмосунартий, который стоял там на страже, явственно смешался.

      – Приглашены лишь вы, мастер Маддердин, – сказал наконец. – Без