Я исповедуюсь за тебя, мама. Пограничное расстройство личности в истории и лицах. Наталия Порывай

воспитатели и нянечки, которым и дела не было, почему ребенок так странно себя ведет. Им хотелось лишь одного, чтобы ты не выделялся из массы и для этого в ход шли разные наказания от стояния в углу до унизительных шлепков по заднице. Вот она – наша педагогика в советское время!

      Никому неважно было, что я ем землю во время прогулки. Важно было, чтобы я находилась на территории своего участка и никуда не сбегала.

      Неважно было, что я ем бумагу во время того, как остальные дети мило играют. Важно было, что я не лезла со своей болтовней к воспитателю или не обижала других детей.

      Неважно было, что я не могла спать во время сон-часа. Важно было, чтобы я не мешала спать другим.

      Неважно было, что у меня был энурез, если я все-таки засыпала. Важно было, чтобы моя мать принесла пеленку, которая стелилась под простынь.

      И тем более неважно было, что я была агрессивной и издевалась над некоторыми детьми. Важно было лишь вовремя это заметить и пресечь.

      А ведь я не просто так себя вела, я кричала о том, что мне очень плохо и нужна помощь.

      Я ела землю и бумагу, чтобы привлечь к себе внимание, ведь разговорами это не получалось, и меня прогоняли.

      Я не могла спать, потому что меня мучили кошмары.

      Я писалась во сне, потому что была тревожным и травмированным ребенком.

      Я издевалась над другими, чтобы сбросить негатив, который копился во мне, когда издевались надо мной. И это было не только игнорирование моих потребностей в детском саду. Я и дома подвергалась неглекту. Но еще я отыгрывала домашние модели поведения, когда меня унижали и били. Ведь ребенок ничего не берет из головы, все, что он делает, он где-то когда-то видел. Вот и я транслировала раз за разом то, что происходило у меня дома.

      Но все, на что был способен психолог в детском саду, это поставить мне СДВГ5, даже не объяснив, что с этим делать. Именно так мама и заявила:

      – Ну, поставили тебе какое-то СДВГ, а я откуда знаю, что это! Они должны были с тобой что-то делать.

      – Конечно они, мама! Ты-то тут причем? Как будто я не твой ребенок.

      – А может, тебя в роддоме подменили? – снова попыталась откреститься от ответственности она.

      – Я бы рада была, если так, но мы с тобой слишком похожи, – зачем-то на полном серьезе на ее несерьезное высказывание ответила я.

      – Я устала от тебя! Пришла снова меня обвинять!

      – Я тебя не обвиняю, а пытаюсь понять, почему ты так поступала?

      – Как поступала? Я с утра до ночи вкалывала, чтобы вас прокормить. Да, не было денег на вещи и игрушки, да и зачем это все, когда нам отдавали другие? Жрать было нечего, а тряпье ни к чему!

      И снова она уходила с темы воспитания и любви на тему «вас накормить». Как будто бы ребенку, кроме еды ничего не нужно было. Но ведь это далеко не так. И мне до сих пор не понять, почему в те далекие советские времена родители не умели любить? Неужели работа их так выматывала, что они лишались

5

СДВГ (псих.) – синдром дефицита внимания и гиперактивности, характеризующийся трудностью концентрации внимания, гиперактивностью и плохо управляемой импульсивностью.