Пыль на ладонях. Евгений Орлов

не так брызжут ядом – жертва им нужна одна, желательно трепыхающаяся. Какой смысл жалить дохлую собаку?

      – Да вы офонарели!!! – надрывался подполковник. – Бля… Елена… бля… Сергеевна… бля!

      – В чём дело? – Ленка явно растерялась, она щипала кончик шарфа, глаза бегали от мента к веселящейся толпе. Крашеные кислотной рыжиной старухи тыкали в их сторону пальцами, блестели стёклами очков и угрожающе кучковались. Прилично одетые молодые люди с одинаково каменными лицами терпеливо выслушивали с видом восточных аксакалов – мускул не дёрнется. Вот один прикладывает телефон к уху и неспешно говорит. Тяжёлые глаза в упор глядят на Ленку. Другие кивают, расходятся по площади по своим «серым» делам. Кто-то из них теряется, но из ниоткуда появляются другие.

      – Щемиться надо, – прошептал Славка. – Ох, не нравится мне этот балаган, ох не нравится.

      Егор выбрался из-за Ленкиной спины:

      – В чём дело? – огорошил мента фривольным обращением. Тот остановил словоизвержение, хотел рявкнуть, но мельком зыркнул на орден и выдохнул.

      – Вы кто? – прорычал он.

      – Егор Петрович Клевин, временно безработный.

      – Студент?

      – Нет.

      – Да в чём дело-то?! – не выдержала Ленка.

      – Убирайтесь немедленно. Поиграли в демократию – хватит! – строго надавил милиционер.

      – Но, декан… – возразила Ленка.

      – Да плевать на декана! Он где?! Дома, в ванной?! А я здесь буду говны за вами разгребать?

      – У нас ещё полчаса по разрешению, – Ленка растерянно оглянулась на Егора, тронула взглядом ребят. Те любопытно тянули шеи, но пугаться ещё не собирались. – Автобус…

      – Елена… Сергеевна, – подполковник терпеливо взял её под локоток. – Вы зачем выставили несанкционированный лозунг? Зачем портите благодарному народу праздник?

      – Позвольте… – она упёрлась. Егор вцепился в Ленку с другой стороны.

      – Тащ подполковник! – пальнул он. Милиционер лишь остудил Егора взглядом.

      – Какой лозунг? – Ленка пыталась говорить увереннее. – Всё согласовано.

      – И это? – он потянул её на себя.

      – Полкан! – грозно зарычал Егор.

      Подполковник покраснел, но снова сдержался. Махнул фуражкой в сторону от памятника, невидимую с их позиции:

      – И это?!

      – Чёрт! – Ленка побледнела, по лицу пробежала тень отчаяния.

      – Что ж вы творите, молодёжь? – покачал головой подполковник. Егор охнул: Артём и Очкастая Кобра растянули проклятый транспарант с карикатурным Президентом и свастикой. С ними, гордо задравши подбородки, тусовался идейный выводок. Два волосатых журналиста ели камерами довольное лицо Артёма. Подполковник осуждающе покачал головой: – У людей праздник, а вы… – вдруг неожиданно высоко рявкнул: – Убрать! Немедленно убрать!

      – Артём!!! – закричала Ленка. Парень обернулся, показал большой палец. Егор вмиг подбежал к счастливым «борцам за свободные выборы». Он успел застать окончание коварного вопроса западного журналиста:

      – …вы