Анналы тенниса. Джулиан Маршалл

подражая Наполеону, позволил Орасу Верне (Horace Vernet) [французский художник и дипломат XIX в.] использовать его в качестве своей мастерской; и здесь этот художник создал «Взятие Смалы» (Prise de la Smalah) и «Битву при Исле» (Bataille d’Isly). При покойном императоре [Наполеоне III] и по наущению генералов Рено де Сен-Жан д'Анжели (Regnaud de Saint-Jean d’Angely) [маршал Франции, военный и политический деятель] и Монтебелло (Montebello) [французский дипломат и государственный деятель] он был вновь обращен к своему первому употреблению и в августе 1855 года «Старый Барр» (old Barre) и «Бибош» (Biboche) своей блестящей игрой вновь открыли этот знаменитый корт перед многолюдной галереей. В 1862 году и в течение нескольких последующих лет им очень хорошо управлял Ф. Далман (F. Dalmand), честный игрок и весьма почтенный человек, служивший при парижском дворе под началом «Бибоша»; теперь он (1878) содержит корт в Фонтенбло, где сменил старого Гарсена (Garcin).135

      [Жак] Эдмон Барр (J. Edmond Barre), чье имя нам так неожиданно представилось, родился 2 сентября 1802 года в Гренобле, где впервые увидели свет столь многие знаменитые паумье, был сыном игрока только второго ранга. Его отец привез свою семью, в том числе Ж. Эдмона, в Париж в 1808 году и стал хозяином одного из кортов на улице Мазарини, коим он оставался, зарабатывая достойные средства к существованию, в течение тридцати лет. В 1826 году ему был присвоено звание «королевского паумье» (paumier du roi), с пенсией 1200 франков. Он и Барселлон стали теннисными учителями молодого Эдмона, который к 1825 году достиг силы лучших любителей, а семь лет спустя стал лучшим среди профессионалов. В декабре 1827 года он получил приказ явиться в Фонтенбло и играть перед Карлом X и его сыном герцогом Беррийским (Duc de Berry) [здесь, возможно, автор ошибается, сын Карла Х, Шарль-, герцог Берийский был убит в 1820 г. Возможно, это был второй сын Карла- Людовик, герцог Ангулемский], которые оба очень любили эту игру. Заядлыми любителями и хорошими игроками были в то время и многие придворные: генерал Преваль (General Préval), герцог де Полиньяк (Duc de Polignac), герцог де Гиш (Due de Guiche), граф де Клермон (Comte de Clermont), герцог и граф де Ларошфуко (Duc and Comte de la Rochefoucauld) и герцог де Муши (Duc de Mouchy).

      Однако все они были поражены игрой молодого Барра, которому шел тогда двадцать шестой год. Он играл один против двух лучших игроков того времени, Амедея Шаррье (Amédée Charrier) и Маркизио (Marchisio), и ничем не уступал им, восхищая всех элегантностью своего стиля и уверенностью в своих решениях. Король вознаградил его за это, возведя в ранг paumier du roi с пенсией.

      В тот же день он сыграл партию с графом де Рейнаком (Comte de Reignac), офицером гвардейских улан, в которой дал последнему «все стены» – самый большой из возможных пари такого рода, и легко выиграл партию. «Если вы дадите мне возможность отомстить через несколько месяцев, я обыграю вас, потому что к тому времени я стану играть лучше», предложил де Рейнак. На это Барр ответил: «граф, я вернусь в мае следующего года, и дам вам те же шансы снова; при этом на матч я обязуюсь прийти из Парижа в Фонтенбло пешком.» Это было смелое пари, давая его нужно было, иметь большую уверенность

135

Гарсен, дядя Серафина, умер в возрасте восьмидесяти лет, всего за несколько недель до своего шурина Барре (январь 1873 года). Он хвастался, что обучал многих генералов и маршалов Первой Империи на своем корте на улице Мазарини, где ракетка впервые попала в руки Полиньяка (Polignac), Граммона (Grammont), де Ги (de Guiche), Поля-Луи Курье (Paul-Louis Courrier), месье Досне (Dosne) и многие другие. Гарсен был помешан на латинских цитатах, используя их без разбору. См. p. 43, note 2.