Возвращение. Николас Спаркс

Клода – Джим – дружил с дедушкой.

      – Как поживает ваш отец? – спросил я, хотя подозревал, что Джим тоже отошел в мир иной, ведь они с дедушкой были почти ровесники.

      – Ну, у него вроде все по-старому, – ответил Клод. – Пару раз в неделю приходит в магазин, садится в кресло у входа и завтракает.

      – Ого!

      – Карл частенько составлял ему компанию, – добавил Клод. – Парочка была – не разлей вода. Когда ваш дедушка умер, его место занял Джеррольд. Знаете Джеррольда?

      – Нет.

      – Он раньше работал в «Пепси», грузовик водил. Жена у него умерла пару лет назад. Неплохой мужик, правда иногда чудит. Если честно, не понимаю, как они с отцом общаются. Папаша глухой как пень, да и крыша у него едет потихоньку. Какие тут беседы!

      – Ему, наверное, под девяносто?

      – Девяносто один. Думаю, он и до ста десяти протянет. Не считая слуха, он здоровее меня.

      Клод перевернул мясо и положил булочку в тостер. Когда она подрумянилась, он добавил листья салата и помидоры с луком, а затем повернулся ко мне:

      – Можно вопрос?

      – Давайте.

      – Что понадобилось Карлу в Южной Каролине?

      – Понятия не имею. Пока еще не выяснил. Думал, может, вы знаете.

      Клод пожал плечами.

      – Он чаще с отцом разговаривал, чем со мной. А вообще, после смерти Карла многие гадали, куда он ездил.

      – Почему?

      Облокотившись на стойку, Клод пристально посмотрел на меня.

      – Ну, во‐первых, он редко куда-то выезжал. Много лет не покидал город. А во‐вторых, помните его грузовичок?

      Я кивнул. Дедушка ездил на пикапе «Шевроле Си/Кей» 60-х годов выпуска. Я бы назвал эту машину нестареющей классикой, не будь она ржавой и облезлой развалюхой.

      – Карл едва мог завести эту рухлядь. Даже он – мужик мастеровитый – признавал, что машина на ладан дышит. Сорок пять миль в час – ее потолок. Для города и такая сгодится, но не представляю, чтобы ваш дедуля гнал на ней по автостраде.

      Я тоже не представлял. Выходит, не один я удивлялся, что же на него нашло.

      Клод снова повернулся к грилю, выложил картошку фри на одноразовую тарелку и поставил передо мной обед.

      – Хотите кетчупа и горчицы?

      – Ага, – кивнул я.

      Клод передал мне две бутылочки.

      – Ваш дедушка тоже любил кетчуп, – сказал он. – Скучаю я по Карлу. Хороший был мужик.

      Я рассеянно поддакнул; вспомнив разговор с Натали, я вдруг понял, что она не ошиблась: кто-то и правда жил в дедушкином доме.

      – Пожалуй, поем во дворе. Приятно было поболтать, Клод.

      – Конечно, не зря же я там кресла поставил. Рад был снова увидеться, Тревор.

      Захватив тарелку и стакан, я бедром толкнул дверь на веранду. Затем направился к креслу-качалке. Поставив тарелку на деревянный столик, я задумался о загадочном бродяге. Не связан ли он с другими тайнами, окружавшими дедушку в последние дни жизни?

* * *

      Я как раз доедал бургер, когда из магазинчика вышла Келли, держа пакет из вощеной бумаги – видимо, с обедом.

      – Привет, Келли! – помахал я.

      Она прищурилась:

      – Мы