Танец с чашами Исход Благодати. О. Зеленжар

платок, – а то еще окочуришься с непривычки. Это самый вонючий квартал города, Крысиная улица. Обещаю, чуть дальше будет уже не так ужасно.

      По улицам и правда бегали целые толпы крыс, выныривали из мусорной насыпи и забивались в щели по домами. По пути часто встречались нищие с ведрами, полными барахла и гнили, с ног до головы покрытые коркой грязи. Немного презентабельней выглядели крысоловы, в коротких бриджах и одутловатых шляпах, отягощенные клетками с шуршащей добычей. В подворотне орала какая-то пестрая толпа, за их спинами абсолютно ничего нельзя было разглядеть.

      – Бей его! Откуси ухо! – послышалось из этого нечленораздельного воя.

      Тьег вопросительно поглядел на Асавина, тот спокойно ответил:

      – Крысиные бои.

      Толпа издала ликующий рев, затем отхлынула, и на грязную мостовую рухнуло окровавленное полуголое тело, в голове которого торчал ржавый обломок. Несколько человек кинулись обобрать его. Тьег отшатнулся, Асавин буднично произнес:

      – Крыса убила крысу. Не глазей так, а то и тебя убьют.

      Совсем не пустое предостережение. Глупо стоять между мародером и его добычей.

      За тугими узелками улиц показалась густая черная пелена.

      – Пожар? – спросил Тьег.

      – Фабрики, – ответил Эльбрено. – Стоят за стеной, но дым доходит аж до района Угольного порта. Часть на угле, часть на змеином молоке. В основном, оружейные, а тут, в их тени, обитают фабричные работяги, что из свободных.

      – Ааа, – протянул парень, – я слышал что-то такое. Тут делают самострельные трубки.

      – «Гадюки», «аспиды», – кивнул Асавин. – Вся стража уже ими вооружена. Грозное оружие, но пока его перезарядишь, можно получить пару ножей в бочину.

      Глаза Тьега азартно загорелись:

      – Всегда было интересно, как это работает! Как вода может заставить железный шарик лететь?

      – Аякоса – это не вода, – фыркнул Асавин. – Это – конденсат змеиного молока. Чирк кремниевым замком, – блондин звонко щелкнул пальцами перед носом у завороженного парня, – искра воспламеняет пары аякосы. Бах! – шарик летит.

      – Чудеса, – вздохнул Тьег.

      «Собери свою первую сотню «гадюк». Посмотрим, что станет с твоим восхищением», – подумал блондин.

      Они нырнули в темную подворотню. На пути им встретилась подозрительно выглядящая компания. Шрамы, кровоподтеки, кривые зубы густо—алого цвета и цепи, обмотанные вокруг рук. Тьег моментально встал в защитную стойку, положив ладонь на эфес шпаги. Асавин даже не шелохнулся. Он узнал их. Старые клиенты. Один из бандитов обвел блондина мутным взглядом и прохрипел:

      – Есть… че?

      – Я на поклон, – спокойно ответил Асавин, словно невзначай коснувшись цепи на шее.

      Про поклон, конечно, была бессовестная ложь, но иначе от этой братии было не отделаться. Здоровяк рассеянно кивнул, и шайка расступилась перед ними, пропуская дальше по улице.

      – Какой еще поклон? – спросил Тьег, когда они разминулись с бандитами.

      Говорить