Профессионариум. Антология фантастических профессий. Коллектив авторов

Вани врождённое заболевание спинного мозга. И, как следствие, нарушение опорно-двигательного аппарата. Ходит с трудом, не всё хорошо с мелкой моторикой. Раньше и с дикцией беда была, сейчас вроде получше.

      А вот учится он хорошо, этого не отнять. И знает намного больше школьной программы. «Грызун». Не всякий мальчик его лет ответит так быстро, не подключаясь к инфобанку.

      – Пиши по буквам. По буквам, Ваня. «Ша», потом «и»…

      – Ага! Я начал, и вот! – Он показал мне написанное: «шишшш…» – Я теперь это даже прочитать не смогу!

      – А я смогу, шиш. Первые две буквы были верные, а потом ты сбился. Это всё потому что нервничаешь много. Давай заново. «Ша», потом «и», потом «н». Контролируй руку, смотри внимательно, что выводишь. Давай, давай, начали. Шиншилла…

      – Да зачем это надо вообще! – Он бросил ручку. – Такие слова придумываете, чтобы прям нельзя было написать. Ну и хорошо, ну и напишу я. Ну и даже прочту, оки. Я прочту, а больше никто не сможет. И не надо это никому вообще, манускрипты эти разбирать, как будто мы древние люди. Это всё равно что пиктограммы на стенах рисовать, охотников и всяких там человечков. А потом кричать: «Ой, какой я умный, ой, какой я лэвэлный».

      Манускрипты. Пиктограммы. Хорош, чертёнок, и знает, что хорош, хвастается своими знаниями. Хочет произвести впечатление.

      – До пиктограмм, Ваня, ты пока не дорос. Пока у нас цель: научиться записывать на слух простенькие строчки. Правильно и без ошибок. И желательно быстро. И пока что мы от нашей цели очень далеки.

      – Родион Маркович…

      – Всё! – Я повысил голос и грозно посмотрел на него сверху вниз. – Все вопросы и жалобы направляй маме. Если она решит, что не нужно, значит, попрощаемся. А пока всё просто: мама платит, я диктую, ты пишешь. Распределение обязанностей.

      Он засопел, надулся. Сгорбился и осел на своём стуле бесформенной кучкой, и без того уже шарообразный из-за лишнего веса.

      – Шиншилла слышит шелест голосов…

      Никогда не умел общаться с детьми. Хорошо, что у меня их нет.

* * *

      – Иван говорит, ты ему какое-то стихотворение диктовал?

      Она стояла у окна, обнажённая и ужасно гордая. Сама собой восхищалась и ждала восхищения от меня – поворачивалась так и эдак, по-кошачьи выгибая спину.

      – Про какую-то зверушку, да? Которая от собак убегает и прячется. Прочтёшь мне?

      – Смотри-ка, а он запомнил. Ну да, про зверушку, усталую глупую зверушку… всё он понимает. И запоминает хорошо. А мне кричал: «Ничего ни панятна-а!» Засранец.

      – Эй, ты говоришь о моём сыне! – Она шагнула ко мне, прижалась всем телом. Горячая и живая. Такая настоящая, несмотря на все эти импланты и боди-апгрейды. – Так ты стихо-то своё прочтёшь?

      – Да какое там стихо. Просто рифмованный текст для правописания. Ну… Шиншилла слышит шелест голосов и взмахи птичьих крыльев в вышине. И дальний лай за ней идущих псов…

      – Какой лай?

      – Дальний. Ну далёкий, какая разница.

      За последние годы моя профессия изрядно продвинулась. Теперь она даже приносила доход – серьёзный, а не как раньше. Кто-то запустил в сети