Профессионариум. Антология фантастических профессий. Коллектив авторов

молодцы!

      – Точно.

      Я позволил ей расстегнуть ширинку на моих джинсах. Сбросил рубашку. Положил ладони на её упругую задницу. А потом наклонился и заглянул ей в глаза.

      Там, на дне её глаз, жила птица. Живая и настоящая, запертая в прокачанном по последнему слову техники теле. Эта птица и сделала её когда-то великой балериной. За эту птицу она мне и нравилась.

      …и треск страниц, сгорающих в огне…

      Во время оргазма она коротко и пронзительно вскрикивала, совсем как птица, пойманная во сне котом.

* * *

      – Шиншилла знает, впереди беда: псы догоняют, подступает тьма… написал? Поставь двоеточие после «беда». Дальше мы раскрываем, что это за беда, и перечисляем её составляющие: псы, тьма…

      – Это какая-то ерунда! Псы, тьма. У вас всё в одну кучу, я не понимаю. Ну и вообще, почему беда впереди, а псы и тьма – сзади? Не понимаю я!

      – А твоё дело не понимать, твоё дело – писать, Ваня. Давай, давай, тренируйся. У нас занятие не по пониманию, а по райтингу.

      – А если мне не нравится? – Он нахмурился, принялся чертить на бумаге злобные извилистые закорючки. – Не хочу это писать, это депресняк какой-то!

      – А что хочешь?

      За окном моросил унылый серый дождь. Блёклые змейки вяло скользили по стеклу, и я вдруг вспомнил, что в моём детстве в это время года обычно шёл снег. Холодный, ослепительно белый. Валил с небес мохнатыми хлопьями и устилал всё вокруг сплошным ковром, создавая иллюзию чистоты.

      А Ваня никогда не видел снега. И не увидит, наверняка. В Москве теперь морозов не бывает, а дальние перелёты ему противопоказаны. Конечно, можно посмотреть в записи. Но это не то.

      – Хочу… ну, не знаю, ничего не хочу. Домой хочу, вот. Ну, или… – Он замялся, явно желая что-то сказать.

      – Или?

      – Про «Ливерпуль». Я бы написал про «Ливерпуль», как они опять выиграли. Как они попирают всех вокруг много лет подряд. Какие они нереальные! Побеждают и побеждают! Вот, что интересно, а не эти ваши собаки!

      Я пожал плечами.

      – Ну и что же интересного? Побеждают и побеждают. Из года в год одно и то же. Скучно же.

      – А вот и нет! Не скучно! Побеждать – это главное!

      – Ясно. – Я отвернулся от окна и посмотрел на него – глаза горят, щёки раскраснелись, рыжие вихры торчат во все стороны. – А ты, Ваня? Кого победил? Или что. Какие у тебя в жизни были победы?

      Он понурился, потух. Потом прищурился, швырнул ручку на пол.

      – Да идите вы! Не хочу я с вами разговаривать. И писать не буду!

      – Все вопросы к маме.

      Дождь за окном усилился, мир с той стороны стекла погрузился в сумерки.

      Мы замолчали.

      …Шиншилла знает, впереди беда:

      псы догоняют, наступает тьма.

      Ей хочется зарыться навсегда

      в тепло норы. И там сойти с ума.

* * *

      Когда он пришёл в следующий раз, у меня в расписании произошла накладка, и Юн Акира ещё не успел закончить свой урок.

      – Присядь пока на диване, подожди. Мы быстро.

      Но