Летопись голодной стали. Ростки зла. Илья Полетаев

царским столом резню. Их доспехи были смуглыми, тёмно-серыми. Да чёрт разберёшь! Точно не скажешь, когда глубоким вечером на улицы столицы опустился ночной мрак. Когда в панике несёшься сквозь непрекращающиеся смерти, задыхаясь от того, что корсет туго сжимает талию, затрудняет движения. На такие мелочи внимание не обращаешь. Однако эти люди были тёмными – и снаружи, и внутри.

      Та конюшня показалась за очередным поворотом. Её высокая и просторная крыша погружала стены и столбы, держащие своды, во мрак.

      Девушка забежала внутрь. Пусто, никого. Только лошади, что нервно ржали у себя в стойлах.

      Её вновь перехватил панический ужас.

      Позади послышались шаги. Не один, много. Она обернулась, тихо ступая вглубь помещения.

      От входа блеснули три тени. Силуэты тут же показались, перекрывая путь назад. Три силуэта, три вооружённых человека, облачённых в тёмно-серую броню с каким-то гербом на груди. Теперь их очертания девушка видела отчётливо: их латы были испачканы кровью.

      Трое вошли в конюшни, заграждая собой выход. Тот, что посередине, самый тощий, тяжело дыша, пронизывающим взглядом смотрел на девушку. Его изуродованная шрамом щека чуть подёргивалась. Уголок губ приподнялся

      – Ваше Величество! – проговорил он с насмешкой. – Что-то мы запозднились так? Разве стоит леди сновать тёмной ночью по конюшням? Не рассказывали сказки о чудищах, что похищают заблудших девиц ночью и съедают их мозги?

      – А она точно девица? – проговорил второй, что был справа, толстый, походивший на кабана.

      Тощий осмотрел девушку пристальным взглядом. В груди Елены молотом колотилось сердце, ноги от страха врастали в землю.

      – Сохранила ли ты невинность, девица-красавица? Сохранила ли ты честь свою? – спросил тощий, ухмыляясь.

      Но девушка даже и пискнуть не могла. В горле стоял толстый ком.

      Тощий сделал пару шагов вперёд. Третий, плотный и невысокий, закрыл ворота конюшни.

      – Вампиры питаются кровью девственниц, так как в них животворная сила. – Тощий подходил всё ближе. За ним медленно двигались те двое, попутно снимая шлемы. – Но нам твоя кровь не нужна. Нам нужно совсем другое.

      Он откинул меч на стог сена слева, снял шлем и кинул его туда же. А шаги стали всё шире. Вот он уже подошёл близко к перепуганной девушке.

      – Девственница ли ты, белая краса? Сейчас проверим.

      Ладонь в стальной перчатке тяжело опустилась на её щеку. Елена вскрикнула от боли, свалившись наземь, её платье смялось и испачкалось липкими иголками сухого сена.

      Тощий навис над ней, оскалив пожелтевшие зубы. Его безжалостные глаза пожирали девушку.

      – Ты забыл? – пролепетал толстяк за его плечом, а после добавил поучительным тоном: – По закону нашей страны – секс строго с восемнадцати лет! – Он поднял вверх палец.

      – Ну мы же никому не скажем, верно ведь? – он зашипел злорадной улыбкой. Его пальцы упали на её шею, туго сжимая её. Грубой хваткой он сорвал с неё ожерелья – в том числе подаренное принцем. Другая ладонь отрывисто начала