Летопись голодной стали. Ростки зла. Илья Полетаев

сосуд и поставил его рядом.

      – И по завершении нашего празднества. Вы… дорогие…

      С его губ слетел слабый кашель.

      – Дорогие гости… Приглашаетесь на нашу площадь для… Лице…

      Вновь кашель, на этот раз более отрывистый.

      Все взоры были обращены к царю. В зале повисло молчание.

      – Лице-зреть наш… Са… салют в че… сть… В…

      Демитрий разразился нескончаемым кашлем. Дункан скривил брови, глядя на него недоумённо. А как можно было иначе?

      Елена встревоженно приподнялась, глядя на отца.

      – Отец? С тобой всё хорошо?

      Но тот не ответил, сильно сжимаясь за своё горло. Он лишь поднял ладонь перед её лицом, жестом показывая, что всё хорошо. Однако, его кашель и постепенно краснеющее лицо говорили об обратном.

      Вдруг на другом конце стола кто-то отрывисто вскрикнул. Потом послышался стук чего-то падающего. Лицо одного из гостей ничком свалилось в тарелку с едой, а вокруг на белой скатерти возрастало кровавое пятно.

      По правую руку от Дункана буквально подпрыгнул на стуле один из гостей. В его руке сверкнула сталь, что вонзилась в сердце рядом сидящего.

      В зале тут же поднялся громкий гул. Одному из гостей на глазах у взъерошенной толпы перерезали горло: кровь красными потоками полилась по его тёмно-лиловому камзолу, пачкая белую скатерть; второму нанесли многочисленные колотые ножевые раны.

      Из-за двери, куда некоторое время назад уходил тот слуга, как псы с лаем вылетели вооружённые люди. Они начали резать, колоть и убивать тех, кто сидел за столом. Не всех. Были и те, кто из числа гостей расправлялся с богатыми и чиновниками, с которыми мгновение назад вели тихие и спокойные беседы.

      Весь зал в мгновение превратился в место резни. Кровь лилась на дубовый гладкий пол, скатерть на столах окрасилась в багровый цвет.

      Дункан резво выпрыгнул из-за стола, ошеломлённо осматриваясь. Луций, широко улыбаясь, наносил пятый, шестой, седьмой удар кинжалом в грудь и живот рядом сидящего.

      Елена разразилась истерикой. Её брата Якова схватили под мышки и грубо куда-то уволокли. Её самой коснулась чья-то рука. Старуха тянула её за собой, но та словно остолбенела от ужаса, видя, что происходит. А пиршество, некогда праздничное, превратилось в кровавую пьесу смертей, сопровождавшуюся мелодией стонов, криков и воплей, громом падающих стульев и посуды.

      Царь Демитрий весь побагровел. Его красное лицо, казалось, вот-вот выплеснет из себя всё, разоравшись на части. Из носа, из глаз, изо рта текли струи крови. Он расплывчатым взглядом посмотрел на свой бокал. Чуть пошатываясь, он свалился на колени, держась за край стола дрожащей рукой и задыхаясь от боли, что раздирала изнутри, и захлёбываясь от крови, что лилась наружу.

      Увидев прокуратора, стоящего поодаль, с окровавленным кинжалом в руке, и сам весь перепачканный пятнами крови, он широко раскрыл свои пожелтевшие глаза. А тот хладнокровно смотрел на него. Дункан, отходя к стене, ото всех как можно