Серебрянка, или Напевы морской раковины. Элинор Фарджон

как бы ни разнились братья с виду, в головах у них была одна и та же мысль и задали они один и тот же вопрос:

      – Мамань, что на обед?

      – Беляши.

      – Вот здорово! – хором сказали Эйб, Сид, Дейв и Хэл.

      – Беляши – прекрасная еда! – сказал Эйб.

      – Беляши – чудесная еда! – сказал Сид.

      – Беляши – самая лучшая еда! – сказал Дейв.

      – Беляши – хорошая еда! – сказал Хэл.

      – А ещё бывают кренделя, – задумчиво промолвил Эйб.

      – И ватрушки, – поддакнул Сид.

      – И булочки, – напомнил Дейв.

      – И пирожки с потрохами, – произнёс Хэл.

      – А ещё оладьи, – мечтательно добавил Дейв.

      – А ещё пряники, – вспомнил Хэл.

      – Во, точно, пряники! – обрадованно подхватили остальные.

      – Беляши лучше! – сказал Эйб. – Беляши – это хорошо!

      – А студень? – сказал Сид.

      – А окорок? – сказал Дейв.

      – А требуха? – сказал Хэл.

      – Барбарисовый джем и черничное варенье, – вдруг осенило Эйба.

      – Каша с коринкой! – воскликнул Сид.

      – Драчёны! – завопил Дейв.

      – Пышки и караваи! – заорал Хэл.

      – Ягоды со взбитыми сливками, – добавил Эйб.

      – Но беляши всё-таки самая лучшая еда на свете! – пропищал Хэл. – Вкуснотища!

      – Вкуснотища! – дружно заорали братья в четыре глотки, распустили пояса, расселись вокруг стола и, похватав ножи и вилки, дружно заорали:

      – Подавай обед!

      – Видишь, Долл, твои братья сейчас друг на дружку с голодухи накинутся. Доставай беляши.

      – Не могу, мамань.

      – Почему это?

      – Не подошли.

      – Ни один? – воскликнула мамаша Кодлинг.

      – Ни один.

      – Обед подавай! Обед! – вопили дюжие парни и дубасили кулачищами об стол.

      – Подошли не подошли – вынимай, – велела мамаша Кодлинг. – Нельзя больше ждать. Они и непропечённые живо сметут. Вынимай!

      – Но как же их вынимать, если они не подошли? – спросила Долл.

      – О чём говорит эта девочка? – Терпение у мамаши Кодлинг кончилось. Она подошла к Долл и заглянула поверх её плеча в печку. – Господибожемой! Да куда ж они подевались? – ахнула она.

      – Обед! Обед! Обед! – горланили парни.

      Мамаша Кодлинг взяла Долл за плечи и принялась трясти.

      – Куда – делись – беляши? – сурово спросила она.

      – Я их съела, – ответила Долл.

      – Ты… их… съела?.. – оторопела мать.

      – Да, мамань.

      – Все беляши?

      – Да, мамань.

      – Целую дюжину?

      – Да, мамань.

      У мамаши Кодлинг перехватило дыхание. Наконец ей удалось набрать воздуха, и она прорычала:

      – Так ты говоришь, что съела дюжину огромных, толстых, круглых, сочных беляшей, и у тебя даже живот не болит?

      – Нет, мамань.

      – А жаль, – подвела итог мамаша Кодлинг. – Стыд! Позор! Оставила голодных братьев