Серебрянка, или Напевы морской раковины. Элинор Фарджон

Король Норфолка собственной персоной! А ну встаньте! – крикнула она сыновьям. – Встаньте, болваны неотёсанные, поклонитесь Его Величеству.

      Эйб, Сид, Дейв и Хэл поднялись и, схватив себя за вихры, потянули головы вниз. Изобразив таким манером поклон, парни тут же уселись обратно за стол.

      – Очень приятно, – сказал Нолличек. Он опустил старушку на пол и представил её: – Моя няня, госпожа Нянюшка.

      Мамаша Кодлинг снова присела и подтолкнула вперёд младшую дочку, которая вытаращила на гостей огромные, точно блюдца, глазищи.

      – Это моя меньшенькая, Полл, – сказала мамаша Кодлинг.

      – Очень милая девочка, – произнёс король.

      Полл быстренько сделала книксен, а мамаша Кодлинг сказала:

      – Очень приятно.

      И тогда Нолличек спросил в третий раз:

      – Так дюжину чего сделала ваша дочь? О чём вы говорили? Что вас так изумило?

      Мамаша Кодлинг покраснела до корней волос и, ухватив Полл за руку, пробормотала:

      – Что отвечать-то?

      – Скажи уж как есть, мамань, – ответила Полл шёпотом.

      – Ни за что! В такой стыдобе королю признаться? Ославить Кодлингов на всю страну? Ни за что! Ты подумай, Полл, – целых двенадцать! Ровным счётом дюжина! – На последних словах голос мамаши Кодлинг снова зазвенел от возмущения.

      – Что за дюжина в конце-то концов?! – Нолличек грозно сдвинул брови – он не любил ждать.

      Полл шагнула вперёд и бодро провозгласила:

      – Двенадцать мотков льна, Ваше Величество.

      У мамаши Кодлинг отвисла челюсть. А Полл, широко улыбнувшись, крутанула колесо прялки и продолжила:

      – Целую дюжину мотков, и всего за полчаса. Это маманю и изумило. Ясно, Ваше Величество?

      «Уж теперь-то он будет доволен», – подумала Полл.

      Она, однако, так и не успела понять, доволен король или нет, потому что вперёд выскочила его маленькая Нянька и взволнованно воскликнула: