Везучая. Лилия Макеева

в литровой банке грецкие орехи, мед и протертый лимон вместе с корочкой, дать настояться в темноте и съедать столовую ложку этой смеси ежедневно.

      – Ты не представляешь, как это заряжает! Такой витамин прет! – кричал мне в лицо Юра с вытаращенными глазами. Ничего не оставалось, как поверить.

      Видимо, благодаря витаминам, мы по-пластунски пробрались на показ в театр имени Гоголя. Не скажу, что нам рьяно хотелось работать именно в этом театре – изо всех московских театров он слыл самым нереспектабельным. Но ведь начинать с чего-то было надо.

      Показ был общий. То есть, не только мы со «Шпагиным наголо», а еще несколько трепещущих артистов. Но, несмотря на вовремя съеденную смесь, мы там как-то затерялись. Хотя после, когда расходившиеся артисты делились впечатлениями от показа, кто-то сказал, что я комиссии понравилась, но подобная артистка в этом театре уже есть. Типаж! Твой меч – моя голова с плеч…

      – Первый блин всегда комом, не переживай! – подбадривал меня Юра. – Главное, что мы не поодиночке. Один в поле не воин – хорошая пословица. Мы еще всем покажем.

      – Да не хочу я воевать. Мне бы, знаешь, мирным путем.

      – «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути» – пропел Шпагин на всю улицу, по которой мы шли к метро.

      – Юр, а ты хотел бы, чтобы твои дети стали артистами?

      – Ни за что! Я же им не враг.

      – Почему сразу враг? А если талант? Если они гении?

      – Вот только если гении. А так мыкаться, как я – не пожелаю никому, тем более – своим деткам. Доказывать постоянно, что ты не осел и не бездарь. Муторно.

      – Я тоже. Не хочу доказывать.

      – Может, нам другие профессии надо было выбрать?

      – Не знаю. Мне с юности казалось, что это дело – для меня. Я не учитывала, насколько сложно окажется потом, уже с дипломом. Что прописка на пути встанет.

      – Вот и я до сих пор думаю, что профессия моя – для меня. А вообще, кто знает, на что я еще способен? Иногда не сплю ночами, до утра сам с собой беседы веду. Может, я просто поддался всеобщему соблазну? Какие-то комплексы юношеские меня в актерство погнали. А теперь поздно менять, переучиваться поздно. Я раньше не понимал, что же всех так привлекает, чего все прутся в театральный? А тут на книжку по психологии наткнулся. Там теория одна прописана: человек, который идет в актерскую профессию, бессознательно настроен на уход от реальности. Сцена – это ведь как другой мир, параллельный. На ней о своих печалях забываешь. Уходишь в роль с головой, и она перестает перемалывать твои думки и проблемки.

      – Да, наверное. Когда эта роль есть в наличии. В этом вся сермяга.

      – Хорошее выражение. Надо включить его в свой рацион.

      Мы вошли в станцию метро. Не место для продолжения дискуссии на тему выбора жизненного пути и безработицы – слишком шумно. К тому же у меня разболелась голова. – В рацион? Ты хотел сказать – лексикон?

      – А чем тебе рацион не нравится? – засмеялся Шпагин.

      – Ну, да, правильно: лексикон – это набор слов, а тут целая