Институтка. Любовь благородной девицы. Ольга Вяземская

когда выйду из института? Где я еще найду столь совершенного человека? Умного и независтливого, мужественного и решительного, но при этом не мужлана? Да и найдется ли такой второй?»

      Удивительно, но отец Годунов, проходя через большой зал в церковь, сегодня думал о том же самом. Да, отец Никодим предупреждал его, что быть наставником в девичьем институте куда как непросто. Что для этого потребуется мужество не меньшее, а может быть, даже большее, чем под пулями встать из окопа, что ранее не раз проделывал штабс-капитан Годунов, за что и получил Анну третьей степени.

      – Когда ты, сын мой, к орденам, полученным на полях сражений, сумеешь присоединить уважение учениц, тогда можешь считать, что за мужество беспримерное награжден еще раз.

      Вот и сейчас, едва войдя в зал, он заметил горящие глаза мадемуазель Гижицкой. Девушки выстроились парами и готовились к молебну перед началом рождественских экзаменов, но уже теперь было ясно, что Варя и Катя Лорер выдержат его экзамен блестяще, что ради своего «душечки» отца Годунова вывернутся наизнанку, – не только, чтобы привлечь его внимание, но и чтобы показать, как успешен он в своем преподавании.

      И подумалось отцу Годунову, привычно набрасывающему на шею епитрахиль, что без обожания, зачастую весьма навязчивого, его служение не будет таким успешным, что девушки, временами настойчиво преследующие его, подарили ему еще одно, ни с чем не сравнимое ощущение – нужности. Он знал, что необходим им не только как пастырь, душевный лекарь, но и как воплощение мужества и стойкости, мудрости и сдержанности. Одним словом, как воплощение настоящего мужчины.

      «Дай-то бог, дети мои, чтобы в жизни вы нашли себе своих идеальных мужчин! И чтобы они чувствовали к вам то же, что чувствую я сейчас, – отраду, что вы есть!»

      Запел дьякон, и отец Годунов отвлекся от своих мыслей, весьма далеких от службы. Начался молебен перед рождественскими, или, как они значились в официальных бумагах, инспекторскими экзаменами.

      Глава шестая

      – Мадам, скажите, когда вы учились в Смольном, у вас было все точь-в-точь как у нас здесь? – Лиза нарушила тишину, которая вот уже несколько минут царила в дортуаре.

      За день девушки устали готовиться к первому из экзаменов, физике. Вместе с ними весь день за книгами просидела и классная наставница – ей тоже пришлось несладко и теперь хотелось откинуться на спинку жесткого венского стула и поговорить о чем-то отвлеченном.

      – А как вы попали в Смольный? И какие у вас были подруги?

      Девушки окружили мадам Рощину и приготовились слушать.

      – Во многом наш институт напоминает Смольный моей юности, медам, – с улыбкой ответила Анастасия Вильгельмовна. – Такие же горничные при дортуарах, так же разумно устроены умывальные комнаты. Образцовая кухня появилась здесь даже раньше, чем в столичном институте. Но во многом ином… Весьма и весьма похоже. И это отрадно, ибо дает ощущение дома, к которому за годы обучения я так привыкла.

      – Но расскажите, мадам… Ведь нам интересно, каким был ваш институт.