Третий источник. Виталий Вавикин

заткнись! – Квинт оттолкнул ее от себя.

      Хейзел упала на пол, прокусив губу. Струйка крови скатилась по ее подбородку. Белые зубы окрасились в красный цвет, превратив улыбку в звериный оскал.

      – Да, Квинт! Вот так! – Хейзел отползла к кровати, уперлась в нее спиной и стерла с лица кровь. – Иди же ко мне!

      – Нет.

      – Не заставляй меня искать другого! – она одернула подол, скрывая плотно сжатые колени.

      – Мне все равно.

      – Ты врешь! – Хейзел бросила в него стопку журналов. – Вот где ты, Квинт! А не в склепе со своей шлюхой! Слышишь?!

      – Слышу, – он протянул ей руку, помогая подняться.

      – Ударь меня!

      – Зачем?

      – Затем, что это ты! – Хейзел залепила ему пощечину. – Ну же!

      – Нет, – Квинт развернулся и пошел прочь.

      – Не смей! – Хейзел набросилась на него, пытаясь схватить за короткие волосы.

      Пальцы соскользнули, оставив на щеке глубокие царапины. Он отмахнулся от нее, сбросив с себя. Она снова упала. От удара перехватило дыхание.

      – Ты вернешься! – выдавила из себя Хейзел. – Ты не сможешь иначе!

      Квинт вышел на улицу. Солнце выдавило из кожи пот. Кровь на лице свернулась, но царапины не спешили затягиваться. Соль попадала в раны, но Квинт почти не чувствовал этого. Смерть одолела его. Он был еще жив, но герой погиб на арене рядом с Жульеном. Или же в спальне Евангелины. Неважно. Квинт дошел до ее дома. Калитка была закрыта, но руки оказались сильнее замков.

      – Вот и все, что осталось от нас, – сказал Квинт, глядя на цветущий сад…

      – Неважно, кто победит сегодня, – сказала ему Евангелина незадолго до боя с Жульеном. – Один из вас все равно умрет, а я никогда не смогу простить себе этого, – она наклонилась и подняла поникший бутон алой розы. Такая безмятежная. Такая отчаявшаяся…

      Квинт все еще видел умирающий бутон в ее бледной ладони, когда Жульен бросился в атаку. Стальные клинки высекли искры.

      – Откажись! – прорычал Квинт, уклоняясь от смертельного выпада Жульена.

      – Не могу! – крикнул тот, повторяя атаку.

      – Никто не осудит тебя!

      – Какое мне дело до кого-то?! – Жульен сделал ложный выпад и подсек ноги Квинта. – Мы сами судим себя! Только мы!

      Квинт прокатился в пыли, избегая смертельных ударов стали. Толпа загудела. В букмекерских конторах схватились за головы. Квинт выхватил нож и воткнул его в ногу Жульена. Квинт всегда был убийцей. И он должен был выжить. Выжить, чтобы снова увидеть Евангелину. Она простит. Она смирится. Она поймет. Жульен бросил в него свой меч, выдернул из ноги нож и, когда Квинт отбил летящий в его грудь клинок, ударил его ножом в лицо. Сталь рассекла щеку, лязгнув по ровным зубам.

      – Так близко, – прохрипел Жульен, чувствуя, как кровь начинает заполнять рот.

      Квинт не двигался. Его меч, пробив грудь противника, вышел из его спины.

      – Я почти достал тебя, – улыбнулся Жульен.

      Ноги