Голос Музы. Фетт Макс

боец, – Саня развернул его за плечи, случайно задев девочку. – Здра, – сказал он и повел Дина обратно.

      – Ее взять надо, – выдал тот.

      – Куда? В хор? Пшли давай.

      – Она хаскажет, – слова Дина заставили Саню насторожиться. Между прочим, этот мальчуган пробирался на чужой огород и жрал крыжовник, когда хозяева отдыхали за сеточным забором.

      – Давай ток тихо. Рядом постышь.

      Лаура кивнула, подвернув краешек юбки.

      – Давай на ухок пойдем. Запалят.

      – Палят мух в общеснном сортире. Не ссы, переедем и выбросим в лес, никто не заметит.

      К слову, папа Сани отслужил десять лет в армии и уже сем лет работал дальнобойщиком. Суммарно обе эти профессии породили бесконечное число всяко-разных словечек и фразочек, которые впоследствии запомнил сынишка.

      – А че, ес слома-ал? – спросил Саня. Дин пошевелил кистью. – Мам говорила, что рана-а-а… короч внутри.

      – Она зубной вхач.

      – Боец не спорит, а выполняет.

      Саня принялся толкать его в спину, как вагонетку на рельсах: Ржавых, кривых, как если бы их клал слепой строитель.

      По всем критериям ходьбы Дин – шел. Колени сгибал, топал, даже продвигался. Однако любой степени калека сказал бы, что три ступеньки за минуту – это мало.

      В идеально мире малой бы ловко развернулся, поймал падающего Саню за шкирку, дал леща и повел на урок (и уж точно он бы не врезался в дверь при развороте, а Саня не выскользнул из захвата, покатившись с лестницы). Но что он мог сейчас? Сказать лучшему другу нет? А если он обидится, перестанет с ним общаться? Маленькая идиллия последней парты разрушится. И с кем тогда разговаривать? С Геной? От него воняло. Обстоятельства требовали от Дина повиновения и ускорения.

      Пределы есть у всех. Особенно у терпения госпожи Удачи. Дверь директорского кабинета, ровнее дважды остающаяся закрытой, наконец отворилась.

      На пути молодежи вышла Юлия Евгеньевна. Рослая дама со светлыми кудрями и в темно-синем деловом платье. По идее с ним в комплекте должен был идти ремень, но выпирающий живот директрисы был другого мнения на счет моды.

      – Куда мы? – спросила она, приподняв нос и уперев руки в бока. Саня ткнула пальцем в Дина.

      – Лечиться веду, – серьезно ответил он.

      Директриса хмыкнула.

      – Веди, – она вальяжно мотнула головой и пошла дальше, улыбнувшись плетущейся девочке.

      – Прокатило! – обрадовался Саня.

      – Пхокатило, – с каплей огорчения добавил Дин и отвлекся на Лауру. Та слушалась беспрекословно, но неприязнь ко всей авантюре выдавали ее пугливый взгляд и нервное потирание ладоней.

      Естественно, никто ни в какой медпункт не пошел. Грузная медсестра могла вылечить разве что от запора с ее то запасами угля. Саня знал местечко, где его друга точно бы вылечили.

      Охранника не удивила проходящая на улицу троица. Мало ли куда их могли послать. Расследования не входили в его обязанности, как, впрочем, и расспросы,