Венец Логоры. Андрей Владимирович Останин

затылок. – Вы же сами сказали: капюшон прекрасно помогает маскироваться!

      – Да ведь не на ходу же! – осерчал Меченый. – Ты же двигаешься, тебя хоть в капюшоне, хоть без – видно издалека. А вот тебе не видно ничего, только кусок дороги перед собственным носом. Сидишь, как кот в мешке, а должен башкой во все стороны крутить, опасность на ходу высматривать.

      Вожак поглядел на Ивана, как на дурачка местного. Вот, легче самому пристрелить, право слово. Из жалости, что б не мучился.

      – А вот в засаде – другое дело! Там двигаться не надо, только головой и будешь крутить, а капюшон, соответственно, движения головы будет скрадывать. Вот тут польза несомненная! Чего тебе непонятно, тугодум?

      И ещё раз шлёпнул Ивана по затылку. Парень скорчил удручённую гримасу.

      – Да как же я поумнею, когда вы по башке молотите, почём зря?! Все мозги скоро вышибите!

      – Всю дурь я из тебя скоро вышибу… Надеюсь. И вот, уже в образовавшихся пустотах, возможно, начнёт зарождаться мозг.

      Меченый довольно хохотнул и глянул на нерадивого ученика слегка даже благосклонно.

      – А хоть и не начнёт – не беда. Пустая башка всё же лучше, чем дурная!

      Отряд, тем временем, неспешно двигался вперёд. Жиденькая, людская цепочка покорно повторяла все вывихи и изгибы непоседливой тропинки и посетила Ивана закономерная догадка – ох, не шибко трезвый ходок здесь дорожку протаптывал! Ладно хоть вообще назад не повернул. А впрочем, дорога ещё не закончилась, лучше и не загадывать, куда загнётся. До космопорта, по словам вожака, оставалась пара дней пути, но это уже не удручало. Прошлой ночью плеснуло в чёрное небо багровое зарево, показалось: совсем неподалёку. Иван моментально определил – работают корабельные двигатели на взлёте. На душе потеплело. Не обманул Меченый, ведёт, куда надо, и скоро уже, скоро! Чувство такое появилось, словно уже и дом родной замаячил, и дед с бородёнкой сивой, и сыта полосы…

      Ступая уже почти бесшумно – каждый, лёгкий даже, треск под ногой карается здесь больно и обидно – Иван услышал странный, совершенно нездешний, но при этом очень знакомый звук. Не успев даже понять, что именно услышал, опустился на колено, вскинул вверх правую руку. Сзади прошипел что-то Меченый и Иван увидел, как весь отряд словно взмахом острой косы положило. А в плечо впились цепкие пальцы командира. Ухо горячо обдало тревожным, свистящим шёпотом.

      – Что?!!

      – Засада! – Иван ткнул пальцем в сторону пушистых, широколистных кустов. – Там!

      Вожак сильно надавил на мешок, заставляя Ивана распластаться за тропинкой и прижаться щекой к тёплой, влажной возле корней, траве.

      – Даже башку не поднимай! Разберёмся.

      По его знаку двое бойцов резво и бесшумно, словно тараканы на кухне, метнулись в обход кустов слева, ещё двое – справа, а оставшиеся взяли кусты на прицел, вжавшись в землю. Выждав, одному ему известное, время, Меченый приподнял руку.

      – А ну, шумнули! – рявкнул зычно, уже не таясь, и прошил кусты длинной, заливистой очередью из ублюдка. Следом оглушительно забухали винтовки, раз за разом отправляя