Английская романтическая поэзия. Отсутствует

монах:

      И дичится людей и молчит.

      Сей монах молчаливый и мрачный – кто он?

      Та монахиня – кто же она?

      То убийца, суровый Смальгольмский барон;

      То его молодая жена.

      «Ворон к ворону летит…»

      Перевод А. Пушкина

      Ворон к ворону летит,

      Ворон ворону кричит:

      Ворон, где б нам отобедать?

      Как бы нам о том проведать?

      Ворон ворону в ответ:

      Знаю, будет нам обед;

      В чистом поле под ракитой

      Богатырь лежит убитый.

      Кем убит и отчего,

      Знает сокол лишь его,

      Да кобылка вороная,

      Да хозяйка молодая.

      Сокол в рощу улетел,

      На кобылку недруг сел,

      А хозяйка ждет милого,

      Не убитого, живого.

      Поэты «Озерной школы»

      И тень чертогов наслажденья

      Плыла по глади влажных сфер,

      И стройный гул вставал от пенья,

      И странно-слитен был размер

      В напеве влаги и пещер.

С. Т. Кольридж

      Сэмюель Тэйлор Кольридж (1772–1834)

      Кубла Хан.

      Перевод К. Бальмонта

      В стране Ксанад благословенной

      Дворец построил Кубла Хан,

      Где Альф бежит, поток священный,

      Сквозь мглу пещер гигантских, пенный,

      Впадает в сонный океан.

      На десять миль оградой стен и башен

      Оазис плодородный окружен,

      Садами и ручьями он украшен.

      В нем фимиам цветы струят сквозь сон,

      И древний лес, роскошен и печален,

      Блистает там воздушностью прогалин.

      Но между кедров, полных тишиной,

      Расщелина по склону ниспадала.

      О, никогда под бледною луной

      Так пышен не был тот уют лесной,

      Где женщина о демоне рыдала.

      Пленительное место! Из него,

      В кипенье беспрерывного волненья,

      Земля, как бы не в силах своего

      Сдержать неумолимого мученья,

      Роняла вниз обломки, точно звенья

      Тяжелой цепи: между этих скал,

      Где камень с камнем бешено плясал,

      Рождалося внезапное теченье,

      Поток священный быстро воды мчал,

      И на пять миль, изгибами излучин,

      Поток бежал, пронзив лесной туман,

      И вдруг, как бы усилием замучен,

      Сквозь мглу пещер, где мрак от влаги звучен,

      В безжизненный впадал он океан.

      И из пещер, где человек не мерял

      Ни призрачный объем, ни глубину,

      Рождались крики: вняв им, Кубла верил,

      Что возвещают праотцы войну.

      И тень чертогов наслажденья

      Плыла по глади влажных сфер,

      И стройный гул вставал от пенья,

      И странно-слитен был размер

      В напеве влаги и пещер.

      Какое странное виденье —

      Дворец любви и наслажденья

      Меж вечных льдов и влажных сфер.

      Стройно-звучные напевы

      Раз услышал я во сне,

      Абиссинской