Птицы знают лучше. Екатерина Круглова aka Дикая Яблоня

инфицирована, почему вы – не в костюмах химзащиты?

      – Инфиц… ты придуриваешься, что ли? – нахмурился охранник посветлее и помоложе.

      – Не знаешь, что вороны служат тьме? В самом деле думаешь, что я тебе поверю? – тихо спросил господин мэр.

      – Простите, – Саша беспомощно развела руками. – Про тьму, "Зарю" и остальное впервые прочла в газете час назад. В моем мире ничего подобного просто нет.

      – В машину ее, – с каким-то обреченным выражением махнул рукой господин мэр. Охранник-брюнет молча сгреб Сашу в охапку и понес к воротам, его напарник забрал рюкзак. Их босс замыкал шествие, и Саша могла поклясться: он сверлит взглядом ее затылок.

      "Ну и ладно. Взгляд – не пуля: дыру не проделает".

      ***

      В машине неизвестной Саше марки их поджидали две одинаковые, злющие с виду совы, восседавшие на спинках передних сидений. Совы синхронно уставились на новую пассажирку. Саша впечатлилась всем: когтями, клювами, но особенно – тем, как они оглянулись на сто восемьдесят градусов. Не птицы – эдакая органическая помесь камеры слежения и мультирезки.

      – Анатолий, езжай через Первомайскую, – велел мэр, когда все они очутились в машине.

      – Так дольш… – начал было охранник, замолчал и кивнул.

      – Скажите, пожалуйста, как мне к вам обращаться? – осторожно поинтересовалась Саша. Пусть она и не работала ни дня школьным психологом, но кое-что полезное в вузе усвоила. Имена важны. Их знание создает иллюзию общности. Не зря же заложникам советуют рассказывать террористам о детях и внуках.

      – Вадим Алексеевич, – представился мэр с едва уловимой ноткой удивления. Похоже, считал, что его должен знать весь мир. – Что еще ты вычитала в газете?

      Саша чуть слышно вздохнула. Этот чиновник выглядел старше нее лет на десять, но упорно продолжал "тыкать" ей. Побочные эффекты власти унылы во всех Вселенных.

      – Расширили карьер. Поймали какого-то преступника. Питомник "Алконост" предлагает совят европейского филина, – процитировала она.

      – Не "какого-то преступника", а темного колдуна – бросил Вадим. Саша поежилась: в его голосе снова прорезались пугающие интонации.

      – Открой окна, – приказал мэр. Водитель послушно нажал на кнопку. Стекла опустились, в салон проникли звуки и запахи города. Судя по преобладающему запаху, неподалеку безнадежно загубили целую кучу шашлыков или бургеров.

      – А вот и Первомайская площадь, – экскурсоводческим тоном сообщил Саше мэр.

      На площади было в самом разгаре праздничное гуляние. Трепетали разноцветные флажки на ветру, смеялись дети, орала какая-то попса из магнитофонов. В центре площади, на высоченной сцене из бетона и камня догорал костер. У столба посреди костра, распространяя вонь сожженной плоти, повисло на цепях обугленное человеческое тело.

      Пару мгновений Саша смотрела на костер, бессмысленно моргая, а потом потеряла сознание.

      ***

      Она пришла в себя под приглушенные мужские голоса, лежа на чем-то мягком, пахнущем дорогой кожей,