Выхода нет. Аня Архипова

нормально?

      – Да, техника шалит.

      Уличные часы дернулись стрелкой на светофоре и остановились на 4:30. Время всегда такое неуверенное. День тянется, а год как будто с разбегу в стену кидает. Даже разбиться не успеваешь, как пролетает следующий. Так после нас остается только время, которое контролирует всё, что происходит вокруг. А мы разбиваемся, как в автомобильной аварии недалеко от дома. Хорошо, что от дома недалеко.

      – Ну что ж, аривидерчи! – махнул головой сонный, но всё еще бодренький таксист.

      – Угу.

      Усталость сбивала с ног, и хотелось прилечь поскорее. На автопилоте набрала код от двери и, пошатываясь не от хмеля уже вовсе, а от бесконечных суток, откинулась на стену лифта, так до пятого и проехала.

      В эту крошечную квартирку я въехала шесть лет назад. Взрослая и самостоятельная, я решила, что умирать не планирую, и взяла ипотеку на тридцать лет. Если вы тоже планируете жить долго, то знайте, ипотека очень мотивирует. Тогда еще Даня перевозил, таскал коробки и бурчал что-то про тяжесть всех моих кастрюль и жизненных историй. По Дане я скучаю больше, чем по уходящей юности. Его не хватает очень.

      Закурила на лестничном пролете, там всегда сосед дядь Паша оставлял спички за жестяными пепельницами. Пепельницы он делал сам из банок от индийского кофе. От дыма глаза стало резать тут же, как будто кто-то из-за угла горсть песка бросил. Затушила и через два глотка воздуха на ощупь оказалась в квартире.

      – Бросать надо.

      Точно помню, что дала себе установку. Но это никогда не работало. Пока меня не прибьет тяжелым диагнозом, который будет грозить только тем, что я не смогу оплачивать ипотеку, – знаю, что не остановлюсь. Отговорки сплошные – это всё утренняя лень. Наверное, это был просто очередной август, в котором я снова становилась на жизнь старше.

      Не раздеваясь, упала на кровать спиной и еще пару минут не решалась закрыть глаза, но уже где-то в подсознании проваливалась в нидру. До съемки оставалось пять часов. Три на поспать, час собраться, час доехать. Распланировала четко – и провалилась.

      Последние три недели уснуть я могла только под утро, так уж хроническая бессонница работала с моим организмом в крепкой связке. Я могла долго ворочаться, думать, думать, ходить за водой, пить, возвращаться, проверять, закрыта ли входная дверь, снова идти за водой, думать, ворочаться, листать длинные ленты соцсетей, снова проверять, закрыта ли входная, ложиться максимально удобно и мягко проваливаться в сон. По утрам после бессонницы просыпаться всегда невыносимо, день обычно начинается в обед – и всё снова по кругу до самого утра. Восстановить сон удавалось, потом снова срывалась и уже как полгода пришла в себя, и вот август – и снова сбой в системе. Вечные бессонные качели.

      Тогда в голове роем пролетали мысли от правого уха к левому то в моно, то в стерео. Тишина пришла внимательно осматривать черепную коробку. Мол, вот сейчас я тут местечко себе обустрою и прогоню твои мысли. А потом началось самое интересное…

      – Машка,