Приют для бездомных кактусов. Сухбат Афлатуни

ее и не пустила. Пусть, говорит, уезжает, откуда приехала… Три – три!

      – Да, теперь та, молодая тетя Зоя, там на ступеньках сидит и ждет. Машхура ей лепешку отнесла…

      – Какая из двух?

      – Маленькая Машхура… Шесть – один. А может, правильно сделала Зоя-опа, что не пустила. Шпион-Иваныч пустил – вчера уже «Скорая» приезжала, сердце.

      – Подожди…

      – Что?

      – Слышишь? Лифт остановился.

      Из подъезда выходит Марлен-ака с четвертого этажа.

      Игроки вздыхают с облегчением.

      Здоровается, садится рядом. Закуривает, роняет сигарету, ищет ее под скамейкой.

      – А мы думали, это еще кто-то оттуда приехал, – говорит Олим-ака.

      – Ну вот, в лужу упала! Не могу больше! – вылезает из-под скамейки Марлен-ака. – Послушайте только! Мало ему, что я ему выделил свой диван, отдал свой мобильный, сам, как ишак, старым пользуюсь…

      – Вы это о своем госте? Три – пять…

      – Так он еще на старуху мою начал заглядываться!

      – Это психология, – замечает Сухроб-ака. – Вы же на нее тоже когда-то, наверное, заглядывались. А он – это вы.

      – Я ему говорю: посмотри, сколько вокруг молодых есть! Некоторые – даже с квартирами… Моя Фарида тебе в матери годится! Еще водку откуда-то притащил…

      – Это всё, всё – психология. Вы же сами, пока не завязали… А он – это вы.

      – Сидит, понимаете, на моем диване и любезничает с моей законной супругой. А та уши развесила, супом его кормит. Я понимаю, что он – это я… Но я же его старше!

      – Пять – пять…

      – Сухроб-ака, – Кадыр берет кубики и нервно вертит в пальцах. – Вы же в паспортном столе работаете, сейчас начнется: прописка-мрописка, с этими людьми из лифта же надо что-то делать…

      – Да, надо что-то делать! – присоединяется Марлен-ака.

      – Ладно, – Сухроб-ака поправляет спортивные штаны и собирается уходить. – Что-то сегодня играть не хочется. И голова, как казан, гудит… Дома привет передавай.

      – Сухроб-ака, завтра и к вам на лифте приехать могут! Уже к половине подъезда приехали. Думаете, раз вы в нашем подъезде недавно, не приедут? И к вам приедут.

      – Когда приедут, тогда поговорим, – не оборачиваясь, отвечает Сухроб-ака.

      Останавливается, замирает.

      Скрежет открывающегося лифта.

      Из лифта выходит человек в шлепанцах, майка, надпись «Memento mori. Одежда для Вас и Вашей семьи».

      – Красивая майка, правда? Брат подарил, его магазин. Могу дать телефон, если что.

      Мимо, торопливо оглядываясь, проходит Сухроб-ака:

      – Оперативная обстановка без изменений? Еще гости не приезжали?

      – Пока тихо.

      Сухроб-ака поднимается наверх, шаги стихают.

      – На чем я остановился? Да, вот так к нам за какие-то три-четыре дня столько народу приехало. Кто-то из девяностых, но в основном из начала восьмидесятых. С ними пришлось, конечно, политинформацию провести. В ближайший супермаркет сводить. Что в очередь около каждого продукта вставать