Совет Аррата Безымянный странник. Джон Персиваль

меня, лишив сил и возможности говорить. Парень внимательно на меня смотрел, а я старался отвести взгляд в сторону, потому что испытывал страх перед тем чувством свободы, которое воспевал мой рассказчик. Я был скован, окутан ужасом. Не понимаю, почему так сильно его слова влияли на меня, но они разрушали мои барьеры лжи, которые каждый человек строит в течение своей долгой и нелегкой жизни.

      – Не бойтесь, сэр, – осторожно начал он, – не бойтесь своих эмоций, это естественно – что-то испытывать, это вовсе не так опасно, как говорят. Держать себя под контролем, давать словам сжигать вас изнутри – сэр, это просто недопустимо, ведь вы сгорите. Но, насколько мне известно, вы, сэр, не птица феникс, чтобы возродиться из пепла.

      – Твои слова, подобно жидкому огню, выжигают изнутри. Хотя в них иногда даже нет логики, они цепляют так сильно, что я начинаю чувствовать все, чего ощущать не хотел бы. Ты способен создать такую сильную эмоциональную связь со своим собеседником, что меня это пугает. Я вторые сутки ощущаю себя странно, мне не по себе от всего. Наш разговор с тобой делает меня тонким, я таю, ты делаешь из меня что-то другое, другого меня…

      – Это нормально – ощущать такое. Чем сильнее вы сопротивляетесь, сэр, тем сложнее вам осознавать все, что я говорю. Чтобы воспринимать, нужно быть открытым человеком, свободным от комплексов и общественных моралей и ценностей. И да, сэр, я не пытаюсь сделать из вас кого-то другого, я всего лишь честен с вами, не более и не менее, – он указал мне на мою тарелку с завтраком и задорно, легко, как ни в чем не бывало сказал: – Ваш завтрак уже остыл, а кофе требует кипятка. Официант!

      – Да, что-то хотите заказать? – спросил тот.

      – Пожалуйста, – вежливо начал парень, – не могли бы вы разогреть еду, а то этот уважаемый человек задумался и не заметил, как все остыло.

      Официант забрал завтрак и унес на кухню разогревать. А я все сидел и думал, пытаясь отыскать тот самый правильный вопрос, который нужно задать. Но он все время от меня убегал.

      – Допустим, все так. Но я не могу до конца понять одну простую вещь: то ли ты бежишь от чего-то, то ли пытаешься обрести свободу или…– и он снова не дал мне закончить. В тот момент я впервые был этому рад.

      – Еще вчера, сэр, мне казалось – я знаю ответ на ваш вопрос, но сегодня, оглядываясь назад, – черт возьми, нет, я не знаю ответа. Совсем!..– огорченно сказал мой собеседник. – Иногда мне кажется, что если я буду убегать, то смогу ощутить свободу. Словно, обретя свободу, смогу получить исцеление, которое, возможно, однажды заслужу.

      – Прости за нескромный вопрос, но на всякое путешествие нужны деньги. Где ты их берешь?

      – Деньги? – задумавшись, спросил парень. Он скорчил странную и немного пугающую гримасу, которую я до этого ни разу не видел на его лице. – Деньги – это мусор, в них я не нуждаюсь.

      – Если они мусор, может ли это значить, что у тебя есть наследство или какие‑никакие сбережения?

      – Нет, сэр, вы неправильно поняли. В моем