Рыжий рыцарь, золотой менестрель. Мора фон Эпштейн

смешно. После ночного посещения Ключа на нём зажили не только все царапины, вплоть до моего укуса, но и словно он помолодел лет на десять. Сейчас передо мной спал парень никак не старше Альберта.

      – Да кто же это там всё ржёт, невзирая на раннее время, – мой смех всё-таки его разбудил, Эван перекатился на спину и открыл глаза.

      И мы застыли, вытаращившись друг на друга, словно впервые увидели. У Эвана челюсть отвисла, да и сам он поспешил отодвинуться, пока не упёрся спиной в стену. Судя по остекленевшим глазам, он меня не сразу узнал, хотя мои волосы вновь стали короткими, как только Ключ исчезла. Но я тоже изменилась, исчезли следы усталости и беспокойств, волосы стали ярче, а локоны гуще, и я ощутила себя так, словно заново родилась. Что, похоже, послужило ему шоком.

      Но он изменился не меньше. Помните, я говорила, какие страшные у него глаза? Чернее самой чёрной ночи. Теперь они стали голубыми. Чистые как зимнее небо в погожий день, глубокие как лесное озеро и цепкие, как стальные когти. Такие принято воспевать в балладах и ассоциировать с волчьими. И хотя они были не более чем удивлёнными, я сразу подумала о наглости, взбалмошности и неугомонности. К чему бы это?

      Проклятие! Вот что она вчера сделала! Сняла с него проклятие.

      – С добрым утром, – объявила я, не придумав ничего лучше и ретируясь за дверь.

      – Доброе утро, Лоран, – великодушно улыбнулся Эжен, поймав меня за талию в свободном полёте за порогом.

      – Доброе. Спасибо. Я умываться.

      Он кивнул и убрал руку, позволяя выскочить во двор. Там в углу, под водостоком, стояла бочка, наполненная до самых краёв.

      Я с наслаждением погрузила ладони в холодную воду и, пофыркивая, начала умываться. Прохлада разлилась по лицу, а затем и по всему телу, выгоняя остатки утренней дрёмы. Но из-за плеска воды я не расслышала за спиной шаги, благодаря которым мне, возможно, удалось бы избежать последующего купания. Но, увы, моя недолговременная память была наказана по достоинству, не успела я выпрямиться, как чья-то рука опустилась на мой затылок и макнула по самые уши. Гадать, кому я обязана своим испугом, мне долго не пришлось.

      – Доброе утро, Лоран, – улыбнулся Эван, когда я мрачно обернулась, – как водичка?

      И тут же поспешно зажмурился, когда в лицо ему ударила тугая струя воды, которую я до этого набрала в рот.

      – Понравилась?

      – Лоран, – маг протянул моё имя с нескрываемой угрозой.

      – Ты первый начал, – я спряталась за бочку, но не удержалась и, зачерпнув воды, снова плеснула в него.

      – Ну, я тебе сейчас!

      Он тоже опустил руку в воду, и следующие пять минут мы с визгом и смехом обливали друг друга практически ледяной водой. В конце концов, когда я уже была вся сырая, мне пришло в голову раскачать бочку, в результате чего Эван оказался сырой не меньше, только ниже.

      – Лора-ан!

      – Ай! Только не это! Прекрати! Меня нельзя! Давай поговорим, как цивилизованные люди. Эва-ан!

      – Я тебе поговорю. Я тебе сейчас так поговорю. Ты у меня неделю сидеть не сможешь!

      Я металась по дворику, преследуемая Эваном, как перепуганный