Последняя коммуна. Игорь Александрович Кожухов

охотников привечать. Приедут такие на здоровых машинах, толстомордые и наглые. Он с ними – на иностранные снегоходы, если зима, или на джипе, если лето, и показывает, где, по его наблюдениям, зверь нужный есть. За это ему и платили, причём, очень хорошо. Ну, через это и беда самая большая произошла в его жизни…

      Я немного растерянно перебил тестя:

      – Ну, вот смотри, опять беда. Что ещё-то может случиться? Он уж и так через всё прошёл.

      Тесть, не выдавая своих чувств, повысив голос, договорил:

      – Всё, да не всё. С одним из таких хозяев жизни его любимая дочь, его последняя надежда, его сказка-Алёнушка и убежала! Убежала, не подумав ни о нём, ни о матери, ни о чём больше…

      Тесть замолчал, и в палате стало тихо, словно все спали, причём, затаив

      дыхание. Я понял, что, наверное, все ждут продолжения, какое-то объяснение или хотя бы предположение. Но тесть, теперь уже точно, закончил:

      – И с тех пор никто ничего о ней не знает! Через скоко-то лет умерла от тоски Ольга, не дождавшись известий от дочери, сам дед Коля-Комель ещё живёт и, наверное, ждёт. – И, обращаясь к своим соседям по палате, тесть пообещал: – Лежать нам здесь ещё долго, так вот Игорю дед приглашение передал. Наверное, хочет ему что-то рассказать про это дело. Давайте попросим его, если дед расскажет ему свою тайну, чтобы он ею с нами поделился.

      Больные в палате зашумели ободряюще и просяще, и я согласился: если повезёт – поделюсь. А ехать я назначил себе на следующую неделю – надо же и тёщу проведать, она уже волнуется, наверное…

                                    * * *

      На машине я, конечно, не рискнул. И понятно не потому, что боялся весенних метелей, а наоборот, тёплых дней. Набитая за зиму дорога, в январе спокойно держащая всю технику, после первых тёплых весенних дней становится настоящей ловушкой для машин, глотая их по самые окна! И вырваться самому нет никакой возможности: снег, как масло. Так же и с людьми. Зная все эти нюансы весны, я опять обратился к Лёхе, который, обрадованный встречей, конечно, не отказал. И уже часа в два я зашёл в дом, обрадовав до слёз тёщу.